– Я хочу знать, почему.

– Никаких пояснений, – закончил Октавиус той же фразой, какой начал, и вернулся к Дьобулусу.

Никогда в жизни Илия не был настолько близок к тому, чтобы наброситься на кого-то с кулаками. Вместо этого он резко развернулся и ушел к себе.

У решетчатой двери перед лестницей в подвал он обнаружил Лизу. Илия моргнул. Лиза никуда не исчезла.

– Тебе что-нибудь нужно?

– Нет. Я просто пришла поговорить. Ты ушел от Медведя таким расстроенным.

– Спускайся. Только очень осторожно.

Илия отпер дверь в архив и, слегка огорошенный, предложил Лизе войти. Проигнорировав свободный стул, Лиза присела на край стола, сдвинув бумаги.

– Не обращай внимания на старикана. На него иногда находит. Это Дьобулус его накрутил.

– Я завалил «Вертушку» в четвертый раз.

– Это психологический тест для кандидатов в управомоченные?

– Да.

– Его так сложно пройти?

– Там тысяча или несколько тысяч вопросов, я не знаю. У тебя есть четыре часа, чтобы ответить на них «да/нет». При этом времени и на одно только чтение едва хватает. Если хотя бы один вопрос останется без ответа, тест провален. Вопросы часто повторяются. Некоторые выглядят бессмысленными, например: «Наступаете ли вы на канализационные люки?» или «Угнетает ли вас темно-синий цвет?» Тест проходится в такой нервотрепке и спешке, что после действительно хочется блевать. Поэтому его и прозвали «Вертушкой».

– Когда ты сможешь повторить?

– Через год. Каждой следующей пересдачи приходится ждать на три месяца дольше, чем предыдущей, – Илия устало потер виски. – Я прошел их медицинское освидетельствование. Сдал все их нормативы. Но что делать вот с этим, я не знаю.

– Что тебя не устраивает в твоей текущей работе?

– Все, – отрезал Илия. – Я способен на большее, чем перебирать бумажки.

– Ты не просто перебираешь бумажки, – не согласилась Лиза. – Ты обрабатываешь информацию. Для этого нужны мозги. Медведь говорит, у тебя хорошие аналитические способности.

– О, – Илия попытался не показать вида, что доволен похвалой сурового начальника. – То, что я тут наанализировал, мне совсем не нравится.

– О чем это ты? – Лиза заинтересованно подалась вперед.

– Неважно, – Илия прикусил губу.

Лиза потянула его за руку.

– Я теперь от тебя не отстану. Выкладывай.

То ли дело было в ее просящих глазах, то ли в ее прикосновении, посылающем электрические разряды, то ли Илия был уже слишком на взводе, чтобы продолжать скрывать то, что не давало ему покоя на протяжении долгих месяцев.

– Ты задумывалась, чем они вообще тут занимаются? – спросил он, приглушив голос.

– Ну, СЛ же помогает полиции, разве нет? В делах, требующих дополнительной экспертизы.

– Нет, чем на самом деле занимаются управомоченные? В практическом смысле?

– Они выезжают на места преступлений. Проводят расследование…

– Почему полиция не расследует?

– Видимо, это какие-то особенные дела.

– В чем особенные?

– Я не знаю, – Лиза покачала головой и замкнула круг: – Наверное, требующие дополнительной экспертизы.

Илия покачал головой. Он понимал, что должен остановиться, но не мог. Может быть, он просто хотел еще немного побыть с Лизой наедине.

– Что, если я тебе скажу, что практически все дела, которые я вижу в архиве, шиты белыми нитками? Они не нуждаются ни в какой «дополнительной экспертизе». Улики прямо указывают на обвиняемого. И его оправдывают в большинстве случаев.

– Это звучит как абсурд. Никто не будет создавать государственный орган с целью оправдания преступников. Я понимаю, что не все виноватые получают наказание, особенно если они богаты и влиятельны. Но не будет же этим заниматься специальная организация.