– Возьми рыбу, – подал голос Тим, заметив, как она накладывает себе в тарелку салат, стараясь ложкой отделить охристые кружочки оливок. – Она у малайцев получается просто обалденная, такую в Питере не попробуешь.

– Вот эти кусочки в ананасах?

– Да.

– О, класс.

– Извини меня, – вздохнул он, решив продолжить предыдущий их разговор. – Изначально я планировал просто пригласить тебя погостить, ну, пока все эти твои коллеги на гастролях. Ты же знаешь, я часто зову к себе друзей, но сам вообще стараюсь не светиться на материке. Что в крупных городах, что у аэропортов полно камер слежения.

– Ты реально вф розышке? – невнятно из–за полного салатом рта спросила Аня.

– Нет, – как–то неловко улыбнулся Тимур. – Просто, если засвечусь, они поймут, кого ищут… В общем, единственный вариант встретить тебя был где–то по дороге, и я решил вместе с парнями остановить автобус на трассе. – Он протянул стакан воды вдруг закашлявшейся Анне. – Признаю, план так себе. Да ещё и исполнение хреновое. Юстас отлично разбирается во взрывчатке, но почему–то вместо обычной хлопушки он закинул гранату. Водитель должен был подумать, что у него спустило шину, и остановиться. Но получился взрыв и автобус перевернуло. Ваш этот Пётр Фомич начал палить по чём зря, естественно, мои в долгу не остались.

– И всех повязали, – тихо добавила Аня.

– Ты с сотрясением, этот вояка–безопасник с ранением, у кого–то вывихи… по–хорошему, людей надо было бы отвезти в больницу, но, повторюсь, ни мне, ни моим ребятам попадать под наблюдение ни к чему. И без того накосячил. – Тимур поставил локоть на стол, подложил кулак под щеку и вновь внимательно посмотрел на Анну. – Мне правда жаль, что ты пострадала.

– Что ты с нами намерен делать? – настороженно вымолвила она.

– Блин, Ань, ну я же не террорист! – воскликнул парень в ответ. – Погостишь у меня недельку, я давно думал с тобой встретиться. Поболтаем, остров тебе покажу, если захочешь. Можешь купаться, загорать, отдыхать сколько влезет. А этих твоих коллег осмотрел мой врач, ничего там серьезного нет. Через несколько дней мимо пройдёт грузовое судно, всех туда ссадим и спокойно отправим обратно.

– То есть ты их реально в клетках держать собрался?

– Этот вопрос я точно не обсуждаю, – отрезал Тимур. – Вода у них есть, еда тоже, матрасы выделим. Здесь теплые ночи, так что не вижу причин для паники.

– Мне бы твоё хладнокровие! – раздраженно отозвалась Аня. – Нас же искать будут!

– Не найдут.

– А как ты уговоришь целую кучу народа молчать о том, что на самом деле произошло?

– А кто им поверит?

– Тимур, в России меня первым делом сдадут на руки каким–нибудь ФСБэшникам или, чего хуже, сослуживцам Петра Фомича! Те даже разбираться не станут, кто прав, а кто виноват, сразу всю дурь на допросах выбьют. Об этом ты подумал?

– Подумал, – как можно серьезнее кивнул головой Тим. – Есть проверенные средства, помнить никто ничего не будет, это я тебе гарантирую.

На край тарелки Анна аккуратно положила вилку с наколотым на её короткие зубцы кусочком рыбного филе. Смерила уставшим, недоверчивым взглядом Тимура и постаралась спокойно выдохнуть.

Какие у неё вообще были варианты? Продолжать орать и требовать отпустить коллег, а затем вернуть всё на круги своя? Во–первых, Тимур и так сказал, что отпустит всех, даже вполне себе чётко обозначил время. Во–вторых же, пресловутое "вернуть всё на круги своя" он уже не сможет. Да и куда? К чему возвращаться? К истеричным артистам и требовательному, в любую минуту готовому поджать хвост начальнику? Чтобы по приезду в Россию из чувства вины метаться по больницам, обзванивать чужих родственников и прогибаться под лавиной бессмысленных поручений от заместителей и директоров? Это всё, конечно же, ждёт её впереди. Через пару дней труппа вновь окажется на родине, и Анна с головой погрузится, если не в ад, то в круговерть чистилища уж точно.