В силу своего текущего образа жизни я часто размышляю об образовании, об обучении и воспитании, о свободе и правах ребенка, об отношениях родитель – ребенок, учитель – ребенок, ребенок – книга, гаджет, свободное время; а потом пробую свои мысли на вкус и прочность, обсуждая их с другими людьми, друзьями и коллегами, родителями и учителями. Да, кстати, свободное время. Для меня слово «свобода» означает великое умение и способность, а иногда даже дар – жить свободно, пользоваться свободой, использовать ее себе на благо. Ведь свобода – это сильнейшая штука, как кольцо Властелина: если оно твое, то дает тебе силу, если нет – разрушает и мешает идти своей дорогой. Так вот, мне кажется, что прежде чем давать свободу ребенку, надо научить ею пользоваться и дождаться момента, когда он сам ее возьмет в силу возраста, своей потребности или необходимости. Я очень радуюсь, когда мои дети знают, как использовать время, свободное время. Это то время, когда не взрослый человек говорит ребенку, что он должен делать в данный момент, а когда ребенок сам решает, что делать. Для меня естественно, что гаджеты – не есть качественное использование своего свободного времени. Конечно, полчасика-час – это нормально, но я радуюсь, когда ребенок играет в игрушки, строит миры, рисует, готовит еду или читает.

В школе я часто сталкиваюсь с тем, что ребята 9—11 лет, те, кто у нас недавно, встают в тупик и смотрят на тебя непонимающими глазами «за что?», когда ты говоришь им, что сейчас – свободный урок, есть возможность делать то, что вы хотите. Спустя какое-то время этот вопрос не вызывает такого удивления, и ребята высказывают свои пожелания, а совсем уж пик радости – это когда заходишь в комнату, чтобы сказать, что преподаватель заболел, и по ходу быстро размышляешь, чем бы с ними заняться (вариантов – куча, надо выбрать исходя из состояния ребят в конкретное время), а они уже занимаются сами (!), и атмосфера такая рабочая, что потихонечку выходишь из комнаты, чтобы не нарушить атмосферу.

Моей младшей дочери Тасе почти десять лет, она в моей школе уже четвертый год, и ничего другого не знает. Поначалу она спрашивала, когда же она пойдет в настоящую школу, с партами и звонками, контрольными и со строгими учителями, и где портфель нужно носить с собой. Я смущалась от таких опросов и даже немного обижалась, и даже думала, ну, погоди, отправлю тебя в обычную школу, раз так хочешь, посмотрим, на сколько тебя хватит. И если бы у меня было бы время, наверное, и вправду отправила бы! Я тогда обидчивая была.

Спустя три года Тася задает другие вопросы: а зачем форма в школе, ни за что не пошла бы в школу, где форма (хотя лично я ничего против формы не имею, мне кажется, это так мило – дети в жилеточках и юбочках; Тася-то юбки не носит, а тут пришлось бы); а звонки зачем, часы же висят, по ним все понятно. Но я понимаю, что придет время, и человек пойдет расти дальше, в систему или сам по себе. Причем в системе – много проще, чем без нее. В этом случае ты же сам себе и тьютор, и коуч, и исполнитель. Поэтому страшно уважаю людей, которые самообразовываются, и делают это без конца.

Моей старшей дочери Аните пятнадцать. Ее путь более тернист и извилист, все-таки она старшая, а значит, экспериментальная, как и все старшие дети, на которых родители тренируют и оттачивают свой педагогический запал. Так вот, после пяти лет в хорошей прогимназии (государственной) с хорошими учителями и супер директором Анитка пошла в мою школу, проучилась в ней год, набралась мужества, наглости и еще чего-то и выдала мне: это не для меня, хочу обычную школу, чтоб учеников в классе было не пять человек, а больше, чтоб системы было больше! Я ей нашла хорошую частную школу, старинную и сильную, поступать туда надо было. Анита поступила, несмотря на то, что знаний мы в свой первый школьный год давали совсем немного, не умели еще требовать с детей и, что еще хуже, смотрели на них как на коллег (потом стало ясно, что это ошибка, но это другая тема).