– Эээ, эустилиус? Я не знаю, что это такое.

– Так и должно быть. Если бы ты знал, что это такое, то не смог бы им воспользоваться. Я, к сожалению, знаю, и поэтому больше не могу им воспользоваться. Так ты его возьмёшь или нет?

Мне чертовски захотелось взять эустилиус, чем бы он там ни был. Я сказал:

– Вы какой-то подозрительный.

Фигура неопределённо потрясла плечами, а потом согнула и разогнула одну ногу. Если в этом и был какой-то смысл, то я его не понял.

– Тут что ни существо – то подозрительная личность. Это нормально. У них очень странные представления о нормальности. Кстати, я – Главный Злодей.

Я стал размышлять, стоит ли принимать подарки от Главного Злодея. Да ещё какие-то странные подарки неопределённого свойства. Чёрные лохмотья моего собеседника парили в воздухе, подобно щупальцам медузы. Хотя ветер уже затих.

Наконец, я решил, что да, пожалуй, стоит. Я приму подарок, и это будет очень мудрое решение. Неожиданный ход.

Я подошёл к Главному Злодею и взял у него эустилиус. Предмет оказался гладким, круглым и тяжёлым. По размеру – чуть больше теннисного мяча. Он был испещрён какими-то странными узорами и от него исходил холод.

– Спасибо, – сказал я Главному Злодею.

– Напёрсток, – сказал Главный Злодей.

– Что? – спросил я.

– Пожалуйста, – поправился он, – всё время путаюсь в этой белой колеснице.

– Околесице? – предположил я.

– Нет, это джунгли.

– Я знаю.

– Я творю.

– Вам не жарко в этой одежде?

– Очевидно, мне должно быть жарко, но кто их разберёт. Придумывают всякие нелепые правила.

– Кто?

– Что ты дашь мне взамен эустилиуса?

– А я должен что-то дать взамен?

Его голос стал вкрадчивым.

– Да, – прошептал он. – Я бы взял тапочки, которые ты везёшь своему дяде Кларку.

– Откуда вы знаете?

– А вместо них ты подаришь ему эустилиус, волшебный и загадочный предмет. Ну, или что-нибудь другое.

Я решил, что это чертовски хорошая идея. Лишь бы мама не узнала. Лично я бы не обрадовался, если бы кто-то подарил мне тапочки. И ей стоило подумать об этом заранее. Я вручил шкатулку с тапочками Главному Злодею.

– Пока, – сказал он. – Мне пора вершить ужасные и коварные злодеяния. Будь счастлив.

Главный Злодей сунул шкатулку под мышку и повернулся спиной.

– Ещё кое-что. Ты разве не заметил?

– Чего не заметил? – спросил я.

– Тучи сгущаются.

Я посмотрел на небо. Из-за горизонта, подобно рукам мертвеца, тянулись мрачные тяжёлые облака.

– Будет гроза, – сказал человек в чёрной хламиде и скрылся в кустах. Снова послышался треск сломанных веток, шелест листвы. Потом шаги. Шелест листвы. Потом целый хор сломанных веток. Краткое проклятие. Шелест листвы. Испуганное хлопанье крыльев. Недовольное хрюканье. Шаги. Шелест листвы. Удивлённый вскрик. Звуки борьбы. Хрюканье, которое медленно переходит в мелодию из одного сплошного хрюка и неожиданно завершается чириканьем. Хлопанье в ладоши. Краткое проклятие. Шаги. Шебуршание листвы. Хруст ветки…

Я снова посмотрел на небо, и мне стало не по себе. Небо над горизонтом сделалось серо-полосатым. Я понял, что там идёт дождь. На горизонте блеснули странные фиолетовые молнии. И небо разразилось чудовищным громом. Вздрогнула земля. Задул ветер. Гроза двигалась сюда. Снова ударил гром. И снова, и снова. И вдруг гром превратился в голос Главного Злодея.

– Грррхмммм… Тебе известно, что ты спишь? – спросил он.

Я очнулся в своём номере. Яркое полуденное солнце светило в окно. Оно изменило своё положение на небе, и теперь яркий свет падал на Снежка.

– Ну и сон же мне приснился, – сообщил я Снежку, переставляя его в тень. – Как будто я обменял подарок для дяди Кларка на какой-то эустилиус.