– А вы, смотрю, не только смерти, но и жизни боитесь? Жизнь – это сон, но не ищите зря того, кто может вас разбудить.

Послышались решительные шаги, и Иван, вместе с мелькнувшим перед лицом прикладом карабина, который на мгновение заслонил слепящий свет от фонарика, увидел черную тень, метнувшуюся из стены. Иван не почувствовал удара, просто стало темно и тихо. Когда он пришел в себя, то первое, что бросилось в глаза – красный тусклый свет. Иван медленно приподнялся на одну руку, а другой потрогал сильно болевший лоб – он был рассечен, но кровь текла не сильно. Только сейчас Иван заметил, отчего вокруг залито красным светом: на полу лежал фонарик и он был весь в крови. Иван, шатаясь, встал, достал из шкафа лампочку и вкрутил в патрон. Загорелся яркий свет, и у Ивана подкосились ноги от страшной картины: на полу лежали три растерзанных до неузнаваемости трупа, причем две головы были оторваны и валялись отдельно в стороне, третья же голова лежала под углом девяноста градусов к телу и держалась на каком-то кусочке плоти. У одного трупа была оторвана рука по локоть, у другого – вырвана половина бока и оттуда вывалились внутренности, а у третьего – вывернута нога в колене, а ступня оторвана. При этом на всех телах почти не было одежды. Иван медленно опустился на лавку и только тут обратил внимание, как в сенях, за открытой дверью, сидит Бенгур, и, глядя на него украдкой, вылизывает свои испачканные лапы. Волк все своим видом показывал: он тут не особо виноват, а, впрочем, дальше ты уж сам разбирайся в человеческих делах.

У Ивана не было моего личного номера, но, слава Богу, дозвонился, хотя и не сразу. Ну, это к делу, так скажем, не относится. Он боялся за Бенгура: вдруг за тройное убийство возьмут да засудят усыпить его. Иван же только догадывался, что это были бандиты и не знал, что они вытворяли до этого. Но в итоге получилось все хорошо. Я взял с собой троих сотрудников, которых давно знал и доверял, и приехали сюда к Ивану. Вот тогда и мы поняли, что Бенгур – это какой-то ангел смерти: хоть и не верилось, что он был в силах такое сотворить против трех вооруженных бандитов, но кроме него же тут никого не было. Было такое чувство, что он отомстил за убитых своих родителей, за убитую свою подругу-волчицу и за своих маленьких волчат. Иван, когда нас встретил, даже не захотел зайти с нами еще раз в избу. Мы же молча осмотрели и вышли. Я вот, по прошествии стольких лет, до сих пор не могу понять, что же произошло за то время, пока Иван был без сознания? Его ударили, слава Богу, несильно прикладом – хотели только припугнуть… Даже если допустить, что это дело за Бенгуром, то как его не пристрелили? И знаешь что: те трое израсходовали все свои патроны, – я имею в виду в первую очередь два магазина от автомата, – и гильзами был усыпан весь пол, а волка даже не задело. И дело даже не в Бенгуре: стреляли же не холостыми патронами, а в доме ни одного следа от пули, – вот как это возможно, а? Зеркало, над окнами рамы в стекле с фотографиями, шкаф со стеклянными вставками, сами окна, занавески, одежда, печка и, наконец, просто стены – ничто не разбито, ни одной дырки от пули.

Надо сказать, в то время у нас в области поменялся наш начальник, и ему требовались заместители. Мне шепнули знакомые люди из областного управления, что моя кандидатура также рассматривается, но в списке я иду под третьим номером. Вот я и решил Ивану помочь, и себе кое-что выгадать. Побег этих рецидивистов взбудоражил три региона, и сам Президент требовал быстрее поймать их. И вот что, значит, я предложил Ивану: мы немного постреляем туда-сюда, вызовем под шум стрельбы подмогу, а перед появлением отряда быстрого реагирования – подпалим дом. Ивану эта идея понравилась, и мы так и сделали. Конечно, под мои гарантии, что к зиме у него будет новый дом, притом лучше старого. Родительский дом его, конечно, он и есть родительский – таки жалко. Иван тут, правда, меня сильно удивил: когда я предложил ценные вещи из дома вынести, он наотрез отказался, сказав, что ничего особого там нет, а для чистоты эксперимента нужно делать так, как было бы в действительности, если бы в доме засели бандиты. На том и сошлись.