Я никак не ожидал такого – крайней степени неожиданного – приглашения от случайного встречного человека. Да и как это: заселиться в отдельный дом и жить там сколько я пожелаю. Что за это бесплатный сыр такой? Меня стали «терзать смутные сомнения»: может, это шпион и он хочет меня выкрасть из страны? Ну, никак невозможно по случайно показанной детской фотографии узнать пожилого человека так сразу, а он узнал. Вот только волк меня сбивал с толку: сколько я читал и слышал – волк привыкает к человеку только со щенячьего возраста и признает, как правило, только одного нашего брата. Не мог же он с собой откуда-то из-за границы притащить такого огромного зверя. Нависла пауза. Меня очень заинтересовала личность молодого человека, и хотелось узнать о нем больше, но какой-то детский страх сковал мою волю согласиться.

– Погода сегодня изумительная, – прервал молчание Максим. – Библию не читали? В Третьем Книге Царств, в главе 19, стихи 11 и 12, Бог говорит Илье пророку: «… большой и сильный ветер, раздирающий горы и сокрушающий скалы…, но не в ветре Господь; после ветра землетрясение, но не в землетрясении Господь; после землетрясения огонь, но не в огне Господь; после огня веяние тихого ветра, и там Господь». Пойдемте к машине… Мы за тобой, как я уже говорил, заедем, а ты тогда и дашь нам ответ, хорошо?

Я зашагал вслед за молодым человеком. То, как он процитировал Священное Писание, называя главы и номера стихов, было очень странно для его возраста. Я, будучи верующим человеком, довольно часто читая Библию в молодые годы, никогда так не запоминал и думал, что только в кино могут эффектно, рисуясь, показывать знание наизусть текстов Священного Писания. Эти слова перетянули чашу весов моего сомнения и страхов в пользу того, что я если не поеду с Максимом и не узнаю о нем все, то буду мучиться всю свою жизнь чувством неразгаданной тайны этой личности.

– Жалко будет старую женщину оставлять одну, – заговорил я, наконец, давая понять, что я согласен поехать в гости. – Тетя Рая обрадовалась очень, что я приехал именно к ней и теперь вдруг ухожу. Что бы такое сказать, чтобы она не обиделась – не знаю даже.

Максим остановился и посмотрел на меня с радостной улыбкой: ему было приятно, что я принял его приглашение.

– Сейчас Пасхальная неделя, а здесь в округе церковь только в райцентре. Я могу послать машину, – если она захочет, конечно, – и привезти ее к нам, на службу в нашей церкви. Настоятелем в нашей церкви является иеромонах отец Савва. К нам он приехал из монастыря в Белом море – очень душевный человек. Помогает ему молодой иеромонах отец Феликс. Если это ее заинтересует, то узнай, в какой день прислать машину. Думаю, это будет приятной компенсацией за ее огорчение.

Не знаю даже, что именно стерло в моем сознании все оставшиеся опасения: или эта спокойная открытая улыбка молодого человека, или неожиданная информация о церкви и о монахах, или чудесный майский день с гулом вальдшнепа в небе – меня вдруг страстно потянуло быстрее увидеть тот уголок, где живет эта община Максима. Я не помню даже, когда еще я испытывал до этого момента такое блаженство. Наверное, когда я возвращался из армии домой. Я помню те дни: был такой же чудесный май, мне всего двадцать лет, дома ждет мама…. Боже мой, Боже мой! Где все это?

– Я забыл спросить: а где твое село? Как называется? – спросил я Максима.

– Ну, эта деревня в списках давно не значится, но, надеюсь, скоро мы исправим это. А называется Лазорево – это уже Кировская область. Разве ты не помнишь?

– Честно говоря, не помню. Может он мне и называл свое село, но я позабыл… Нет, не помню.