За рулем «Восходящего солнца» был Е Хаолун, который был еще одним жителем острова Покоя, не считая семьи Шэнь Ко из трех человек и дяди Фана. Е Хаолуна можно считать молодым жителем острова Покоя. Он был на двенадцать лет старше Шэнь Ко. Они оба были обезьянами по гороскопу, и в их судьбах есть некоторое загадочное сходство.

Е Хаолун был сиротой. В марте того года, когда он родился, в день выхода в море около сотни рыбацких лодок собрались на острове Покоя и провели грандиозную церемонию поклонения в храме Мацзу. Людей в тот день было много, толпа заполнила всю дорогу от причала к храму Мацзу, и расходиться рыбаки начали только после полудня. Шэнь Сюй начал убирать золу из курильницы, сложил ее в мешок, отнес на дальнюю гору, вырыл яму и глубоко закопал. На полпути он вдруг услышал плач ребенка, пошел на звук и обнаружил, что на сухой траве между двумя камнями лежит голый малыш. Лицо мальчика было мокрым, и он не знал, были ли это слезы или слюна. Он беспокойно дрыгал ногами, кожа на его коленях тоже была содрана, а ткань, которая первоначально прикрывала его, была отброшена в сторону. Шэнь Сюй, подросток, которому в то время было всего семнадцать лет, не знал, что делать с двухмесячным ребенком.

Шэнь Сюй отложил мешок с золой и собрался поднять мальчика с земли. Он приблизился, наклонился и протянул руки, но внезапно вздрогнул и резко отдернул их.

Перед ним предстало уродливое зрелище: верхняя губа мальчика была вывернута наружу с обеих сторон, а посередине виднелась дыра, в которой извивался язык. Позже он узнал, что мальчик родился с врожденным пороком развития полости рта и челюстно-лицевой области, который широко известен как «заячья губа». Возможно, именно из-за этого врожденного порока его бросили на острове Покоя. В то время смотрителем храма Мацзу был еще дедушка Шэнь Ко. Пожалев малыша, он решил оставить его на острове. Человек, бросивший мальчика, не оставил никаких предметов, которые могли бы указать на его личность, был только кусок ткани, прикрывавший его тело, на котором был вышит темный узор в виде дракона. Поэтому дедушка усмотрел в этом намек на легенду о Е-гуне, любителе драконов, и назвал его Е Хаолун, Е – любитель драконов. Он позволил ему поселиться в храме Мацзу и растил как собственного сына. Чтобы отплатить за доброту отцу и сыну семьи Шэнь, Е Хаолун также от всего сердца охранял храм Мацзу. Все ресурсы и материалы на острове Покоя были привозными, их доставляли с острова Радости. Став взрослым, Е Хаолун отвечал за доставку всего необходимого и транспорт между двумя островами.

Для Шэнь Ко Е Хаолун был родным человеком, они вместе ели, работали, жили. Хотя он и не был родом с острова Покоя, он привязался к острову не меньше, чем Шэнь Ко. Он присутствовал на похоронах его деда, свадьбе его отца и матери, поздравлял их с рождением Шэнь Ко. Можно сказать, что Шэнь Ко вырос в лодке, которой управлял Е Хаолун. Шэнь Ко запрыгнул в лодку и крикнул Е Хаолуну:

– Дядя Е, давайте скорее отправимся!

– Сейчас! – Е Хаолун вышел на палубу, держа в руках деревянный ящик, и положил его на груду других. Он аккуратно закрепил все ящики железными цепями, места на и без того маленьком судне стало еще меньше.

Е Хаолун боком протиснулся в проход и вошел в кабину капитана. Вскоре он завел мотор.

– Сяо Ко, хочешь попробовать? – Е Хаолун похлопал ладонью по рулю.

– Правда можно? – Е Хаолун никогда раньше не позволял Шэнь Ко прикасаться к рулю.

– Сяо Ко сменит меня и в будущем будет водить «Восходящее солнце».

– А ты уедешь отсюда?

– Ах, я не это имел в виду, я просто наблюдаю, как ты растешь день ото дня. Однажды тебе придется полагаться только на себя.