– Ковчега с таким именем не существует, потому что у нас есть кочующий Иерусалим – это все ковчеги вместе. Если верить пророчествам, то в будущем святой град утвердится в одном месте, на обетованной планете. Но где эта планета находится, пока никто не знает.

Наутро литургия в «Назарете» была немноголюдной, в храм пришло человек тридцать. Остальные отправились на «Хеврон», самый большой по размерам ковчег, где проходила главная, соборная служба. Мама вернулась оттуда оживлённая, успевшая разговеться с хевронскими друзьями ботаниками. «Ну, почему я вышла замуж не туда? – шутливо подначивала она мужа. – Ох, какой там ботанический сад!»

* * *

В Светлый Понедельник Марчику дали выспаться до полудня. Кибер не стал мытарить вопросами о виденных снах, лишь напомнил, что сегодня важный день, сретение нового насельника из ковчега «Кана Галилейская».

И вот уже стоит он у шлюза, где собралась небольшая толпа. Впереди её – дед в смешной рубахе до колен, с большим пасхальным куличом в руках.

– Тебе, главное, слова не забыть, – говорил Марчику папа, который почему-то сильно волновался. – Тебе скажут, ты ответишь: «Наш дом – ваш дом». Формула простая. И дальше не дёргайся, гравитационный луч сам утянет вас сюда. Обязательно возьмитесь за руки, и не толкайтесь, крепче держитесь, чтобы вас не растащило, там невесомость будет. Такой уж ритуал – с невесомостью, как в переходном отсеке у древних космонавтов, поэтому крепче держитесь. Понял?

Яйцо «Каны» переливалось оттенками красного, переходящими в тёмно-бордовое. К нему через чёрную пустоту протянулся воздушный туннель. Отплывая от своего ковчега, Марчик оглянулся: как тот выглядит со стороны? Это была гигантская голубая капля воды с мерцающим светом внутри. Тоже красиво. Приближение кананита он прозевал. Когда оторвал глаза от своего ковчега, маленькая фигурка в алом комбинезоне, прежде маячившая в конце тоннеля, была уже перед ним. Гость и вблизи оказался маленького роста, меньше Марчика. Ухватившись за руки, они закружились на месте, гася скорость встречного полёта. На Марчика с интересом смотрели большие серые глаза, сзади развевался в невесомости хвост длинных русых волос.

– Ты что, девочка? – вдруг догадался встречающий.

– А ты девочек никогда не видел? – хмыкнула гостья.

– Видел. В мультфильмах. Они всегда в платьях и с бантами.

– Подумаешь, бантики… Мир вашему дому, – произнесла формулу девчонка.

– Наш дом ваш дом, – откликнулся Марчик, и гравилуч повлёк их к «Назарету», прямо к ногам Григория Степановича, похожего на сельского патриарха с большой седой бородой. Дав отщипнуть от кулича, он обнял и чмокнул девочку в лоб. Дальше церемониться времени не было – по воздушному тоннелю, в котором включили гравитацию, от «Каны» уже двигался крестный ход, до встречающих доносилось пение: «…смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав». Колонна людей с покачивающимися хоругвями шествовала между звёзд, и это было как в причудливом сне.

* * *

Светлая седмица – приятная пора ходить по гостям. Обитатели разных ковчегов перемешались между собой, так что обычай украшать одежду на это время нагрудными значками многих выручал. И Марчику нравилось, когда гости, совершенно незнакомые люди, завидев на его груди герб – колодец с водой, у которого ангел в Назарете сообщил Деве Марии благую весть, – с серьёзной почтительностью кланялись ему, хозяину ковчега. Даже на подряснике епископа, прибывшего из «Мегиддо» в «Назарет» с архипастырским визитом, Марчик заметил значок – рисунок крепостной стены с зубцами. Владыку Игнатия все и так знали в лицо, но обычай есть обычай.