Единственное бледное подобие изобретения Иаковом титула баронета можно отыскать в Европе в XVIII столетии. Граф Филипп Фердинанд, суверенный владетель аж трех из множества микроскопических германских государств, в дополнение к прежним орденам учредил три новых с крайне пышными названиями: «Орден Льва голштинско-лимбургского», «Орден соединенного родовитого дворянства», «Крест азиатского ордена, основанного султаном Али» – исключительно для того, чтобы за хорошие деньги награждать всех желающих. При чем тут совершенно неизвестный истории «султан Али», лично мне решительно непонятно. Однако желающие толпились в очереди, пихаясь локтями и оттаптывая друг другу ноги, – в том веке орден значил очень много, гораздо больше, чем в последующие столетия.

Вернемся к Иакову. Самая неприглядная страница истории его правления – разгул алчных королевских фаворитов, опять-таки беспрецедентный в английской истерии.

Первопроходцем тут был шотландец по происхождению, небогатый дворянин и королевский паж Роберт Карр. Он одно время оказывал огромное влияние на внутренние и внешние дела, стал виконтом Рочестером, а там и графом Сомерсетом, женился на Терезе Говард, разведенной леди Эссекс (история ее развода, которому покровительствовал сам король, довольно грязная, но я ее здесь приводить не буду, поскольку никакого отношения к нашей главной теме она не имеет). В конце концов Карр заигрался. Очень опасно затевать уголовные преступления, если у тебя много сильных и влиятельных врагов… В один прекрасный день оказалось, что Карр и прекрасная Тереза отравили известного поэта, сэра Томаса Овербери. Причем первую скрипку играла как раз Тереза, у которой были причины сэра Томаса люто ненавидеть: друг Карра, имевший на него большое влияние, Овербери отговаривал того от женитьбы на Терезе и даже высмеял ее в поэме «Жена». Все вскрылось при обстоятельствах, пожалуй что, мелодраматических: один из рядовых исполнителей, умирая и исповедуясь, признался в содеянном – как случалось со многими, не желавшими уходить на тот свет с грехами на душе. Кто-то написал донос. Донос лег на стол одному из могущественных врагов Карра. Быстренько арестовали всех названных умирающим сообщников, аптекарей, колдунов и колдуний. Те, не дожидаясь пыток, дали подробные и убедительные показания. «Сладкая парочка» предстала перед судом. Уже в ходе следствия выяснилось, что Тереза пыталась в свое время отравить и первого мужа, графа Эссекса, чтобы выйти замуж за фаворита.

Суд приговорил обоих к отсечению головы. Однако Иаков приговор смягчил: к фавориту, видимо, все еще питал симпатию, а трогать Говардов, родственников покойной королевы Екатерины Говард, не решился и король. Очень уж влиятельный был род: его представители занимали сильные позиции при дворе, половину высших государственных должностей (в том числе держали в руках Казначейство, Монетный двор, Адмиралтейство, армию). Несколько Говардов были комендантами военных портов, а целых девять – лордами-наместниками графств. Задираться с такими – себе дороже. Иаков ограничился тем, что несколько лет продержал парочку отравителей в Тауэре – как обычно, в весьма комфортабельных условиях (Тереза даже родила в тюрьме дочь). Потом их выпустили. Всю движимость и недвижимость, правда, конфисковали, за исключением домишки в провинции, где супруги и провели остаток долгой жизни.

Второй фаворит, сэр Филипп Герберт, промелькнул этаким метеором, успев разве что стать графом Монтгомери. На первый план надолго выдвинулся мелкий дворянчик из провинции Джордж Вильерс. Получил огромное влияние на государственные дела, стал сначала виконтом, а потом маркизом и герцогом Бекингемом. Ага, вот именно. Тот самый герцог Бекингем, знакомый нам по «Трем мушкетерам». Вот только Дюма изрядно польстил Бекингему, изобразив его романтическим кавалером, воздыхателем Анны Австрийской. Реальный Бекингем с этим образом не имеет ничего общего.