– Слушай, гном, – с ледяной твердостью произнес торговец, нащупав и сжав рукой скляницу с колдовским пламенем. – Позволь мне уйти, и никто не пострадает.

– Ты еще угрожаешь? – расхохотался Фермунд.

За спиной купца звякнули доспехи: стражи не слишком умело пытались подкрасться к нему.

Бо резко вырвал пузырек из-за пояса и замахнулся, он не хотел убивать подгорных разбойников, лишь внести сумятицу, разбив пузырек об пол.

Торговец уже прикидывал, в какую сторону рвануть, когда комнату окутают дым и пламень, но в этот самый миг помещение огласил тонкий свист. Нечто тяжеленное, судя по всему, боевой молот, ударило толстяка в спину. Едва не развалившись, жалобно хрустнули позвонки, черной молнией ворвавшаяся в сознание боль погасила мысли. Пролетев несколько шагов, купец рухнул на каменные плиты. Лицо с разгона врезалось в жесткий пол. Пузырек с жидким огнем выкатился из ослабевшей длани. Оглушенный торговец теперича едва понимал, что происходит вокруг.

Перед глазами поплыло густое марево, звуки сделались глухими и доносились, будто издалека, словно толстяк оказался под толщей воды.

Забряцала сталь, послышался шум возни, разбавленный крепкой руганью. Некто бухнулся рядом с торговцем. Скорее всего, это был Готрик. Следопыт попытался сражаться, но с полдюжины подгорных крепышей сбили его с ног и придавили к полу.

– Энта гнида еще и вервульф! – проревел кто-то из гномов. Раздалось приглушенное буханье. Верно, карлики старательно избивали Тихого.

– Что вы делаете, негодяи?! – сей хриплый бас принадлежал Хилмо.

– А ты помалкивай, кум, пока до тебя дело не дошло, – строго оборвал рыжего Фермунд.

Звуки ударов стихли. Чьи-то сильные, напоминавшие медвежьи лапы заломили торговцу руки и начали споро опутывать запястья жесткой бечевой.

– Господа купцы, можете быть свободны, – зычно объявил двоюродный племянник Дриммура.

По залу прокатилась волна спешного топота. Позже зазвенели цепи, и лодыжку Бо охватило железно кольцо. Толстяк с досады до крови прикусил губу. Надежды на побег стремительно таяли.

Торговца бесцеремонно подняли за шиворот и потащили куда-то. Впрочем, дорога оказалась недолгой. Его приволокли к стене и бросили на лавку, отбив зад об твердые доски сидения.

– Послушай, Фермунд, ты ж мне кум? Отпусти их по старой дружбе, – вновь подал голос сын Килто.

– Молчи, Хилмо. Нет между нами никакой дружбы, – гневно молвил глава финхарского представительства Гримборской торговой гильдии. – Вервульф должен быть уничтожен, толстяк отправится к Дриммуру, а ты с ближайшим караваном поедешь в Долгар. Пусть твоей отец узнает, с кем ты связался.

– Никуда я не поеду! – капризно выкрикнул рыжий.

– А твоего желания никто не испрашивает, – бросил каштанововолосый и возвысил голос, обратившись к охранникам: – Обезоружить его.

Помещение огласил резкий звон. Сквозь застлавшую взгляд пелену, Бо не мог разглядеть, что случилось, однако понял, что окруженный сородичами рудой гневно бросил секиру на пол.

– Отведите их в темницу, – повелел сын Фармина. – Мне нужно написать письма Дриммуру и Килто. После займемся вервульфом. И сообщите Хидару, что его караван отправится в Гримбор уже завтра на рассвете.

Крепкие руки подхватили толстяка и легко потащили прочь из комнаты, словно его могутное тело почти ничего не весило. Шум сбоку говорил о том, что подле волокли Готрика. Судя по всему, следопыт лишился сознания. Позади гневно фыркая, топал Хилмо.

– И не забудьте выпростать их сумки. Мало ли какие пакости могут там таиться, – донесся им вслед бас Фермунда.

Перед входом на лестницу возникла какая-то заминка.