– Стой, подлец! – Бо помчался следом за компаньоном.

Вестимо, молодые северяне бежали куда быстрее, нежели престарелый моряк. Но сметливый голодранец великолепно выбирал дорогу, петляя по извилистым закоулкам, так что дюжие преследователи никак не могли разогнаться, дабы настигнуть его.

– Стой! Я куплю у тебя карту! – в отчаянии прокричал начавший уставать толстяк.

Как ни странно, его слова подействовали, бывший моряк резко остановился и развернулся. Гнавшийся за ним Готрик ловко ушел в сторону, избежав столкновения.

– Попался, сволочь, – отдуваясь, выпалил купец.

– Десять динаров за карту и еще столько же за то, чтобы я не сообщил о тебе Фанджали, – гордо заявил нищий.

– Может, тебе лучше дюжину пинков отвесить? – зло процедил торговец.

– Ты обещал купить карту, – искренне возмутился бродяга.

– Мало ли что я обещал? – невозмутимо пожал плечами толстяк. – Этот клочок бумаги вряд ли стоит дороже половины дуката.

– Ты просто не способен осознать ее истинную ценность, – выспреннее молвил старикан.

– Ладно, даю дукат за пергамент и еще один за твое молчание, – пожевав губами, озвучил условия Бо.

– Мое молчание стоит дороже, – спокойно сказал оборванец. – Знай же, Фанджали очень зол, он ищет тебя и если встретит, то непременно прикончит… самым изощренным образом.

– Ха-ха! Не запугивай меня, дедуля, – беззаботно рассмеялся торговец. – Подобное я слыхал от куда более серьезных парней, чем ты и твой головорез. С десяток лунных эльфов обещали мне чудовищно мучительную смерть. Но, как видишь, я жив до сих пор.

– Десять динаров за карту и молчание, – пошел на уступку нищий.

– Да я лучше попрошу Готрика поколотить тебя, – толстяк кивнул в сторону молчаливого следопыта.

– Можешь сделать со мной, что угодно. Я не боюсь смерти, – горделиво вскинул подбородок бродяга.

– Боишься… – ехидно прищурился купец. – Иначе не пытался бы продать мне карту.

– Я боюсь голодной смерти, но не боли, – выкрутился голодранец.

– Тогда Готрик зашьет тебе рот, отрубит руки и сломает ноги. В этом случае харчиться тебе не удастся, – торговец изобразил жестокую улыбочку, коя смотрелась совершенно не к месту на его дружелюбной физиономии.

– Твой приятель похож на убийцу, а не на палача. Вряд ли он захочет калечить меня, – серые глаза бедняка скользнули по холодно-равнодушному лицу следопыта.

– Он – мой слуга и будет делать то, что я говорю! – капризно возвысил голос толстяк, кинув на компаньона опасливый взгляд. Готрик частенько отказывался исполнять его поручения.

– Наш разговор теряет смысл, – старикан развернулся, все своим видом показывая, что собирается уйти. – Ежели вы не собираетесь ни убивать меня, ни платить, я поведаю о нашей беседе Фанджали. А на это, – он выразительно потряс пергаментом. – У меня найдутся более щедрые покупатели.

– Три динара за карту и молчание, – бросил в спину нищему Бо.

– Шесть, – сделавший шаг бродяга остановился и поворотился обратно.

– Пять, – скосив глаза на небо, толстяк заметил, что солнце приближается к окоему, а, следовательно, времени на препирательства у него почти нет.

– По рукам, – голодранец радостно оскалил беззубый рот.

Скорчив недовольную мину, купец распустил тесемки калиты и быстро отсчитал означенную сумму. Пять блестящих кругляшей перекочевали в худые грязные ладони. Только сейчас Бо приметил, что на руках бродяги не хватает нескольких пальцев. Мятый клочок пергамента с начертанной на нем картой очутился у торговца.

– С вами приятно иметь дело, почтенные господа, – глумливо поклонился лохмотник и проворно шмыгнул за ближайший угол, пока свирепые северяне не изменили своего решения.