– Что мы тут делаем, Санёк? – тем временем перешёптывались двое приятелей в зрительном зале, вполслуха, впрочем, не переставая следить и за происходящим на сцене. – Да, здесь красивые люди, дорогая одежда и непревзойдённая атмосфера. Но ведь всё это бутафория… Они только выглядят солидно и делают вид, что социально значимы. На самом деле, большинство из них приехали на метро, край – на кредитной тачке; большинство берут в супермаркетах еду по акции и дешёвый алкоголь, а также ходят в одних и тех же джинсах несколько лет. Я подслушал парочку в зоне кафе. Один из них с энтузиазмом рассказывал другому, как взял сумасшедший кредит, чтобы учиться у здешних наставников! Он погряз в долгах, чтобы продлить себе эту принадлежность к успешным людям, понимаешь? Далеко не факт, что эта учёба принесёт тебе работу или деньги, да и вообще хоть как-то пригодится в будущем! Она даже не подтверждается никаким дипломом по завершении! Кому ты что докажешь потом? Да, кто спорит, местная атмосфера заставляет организм вырабатывать эндорфин, но ведь уже вечером всё равно придётся спуститься на землю…

– Вот! Тут очень важно понять, что большего и не надо! В этом и отличие нас с тобой от большинства неудачников, которые разочаруются в «СП» и затаят на них злобу, всячески жалея себя. Мы не за знаниями пришли, а за мотивацией! За их уверенностью, за настроем! Что-то должно дать нам волшебного пенделя под задницу, и это как раз оно! Ты говоришь – диплом, но давай начистоту: кто ты по образованию?

– Токарь.

– Токарь? Много выточил полезного, токарь?

– Я просто в какой-то момент осознал, что не моё… – начал было оправдываться Артём, но, конечно, сразу был перебит.

– Несколько лет ты потратил на учёбу, просто чтобы доучиться. Чтобы родителям там угодить или, не знаю, на всякий случай: пускай, мол, будет. Хотя случая этого в жизни твоей так и не наступило, и готов отдать руку на отсечение – не наступит никогда. Тебе осталось лишь устроиться на ненавистную работу по нелюбимой специальности из одного лишь страха: к старости остаться без пенсии, как все делают. И всё – полноценная ячейка общества! До конца своих дней ты будешь ненавидеть, презирать себя, замечать лишь серость и существовать от выходного до выходного.

– То есть ты хочешь сказать, что вся образовательная система – лажа, никому не нужная?

– Послушай, Тёмыч, я не доучился год в одном из престижнейших московских вузов. Один год! Я неплохо учился, не испытывал нужды в деньгах – всё оплачивала мать с военной пенсии отчима. Однако меня, наконец, озарило: сколько времени я потерял! Но лучше поздно, чем как у тебя. Я бросил учёбу. За год до диплома, чтобы не потерять ещё и его. Запомни, брат, нет ничего более фиктивного, чем образование. Если бы я больше читал в детстве, непременно подкрепил бы сейчас свои слова каким-нибудь литературным примером…

Тёма как раз читал много, сколько себя помнил. Ему захотелось это продемонстрировать:

– Вот Холмс, к примеру, утверждал, что человеческий мозг – это пустой чердак, который каждый может набить по-своему. Дурак тащит херню всякую. Умный же не может позволить себе допустить, чтобы полки были заполнены бесполезным хламом. Или же, что ещё хуже, чтобы ценная информация оказалась запрятана так далеко, что её попросту в нужный момент никак не добыть из-под ненужных фактов. А потому хранить на своём чердаке следует только самые необходимые вещи.

– Точно! Чердак! Как верно сказано. Вот я свой и обустраиваю, как мне нужно!

– Прикинь, – продолжал Тёма, – мужик заморочился и описал в своей работе, как отличить по меньшей мере 140 сортов табака по пеплу! Умный дядька был. При этом, правда, не знал, что земля вертится вокруг солнца, а не наоборот…