За тридцать минут они доехали до дома Ларисы, и Владимир, проводив ее до самой двери, откланялся.

– Зайти не хочешь? Выпьем, за жизнь поговорим, – предложила она, пыхтя над дверным замком, в отверстие которого категорически не хотел попадать ключ. – Ну что смотришь? Не видишь разве, что ключ у меня какой-то кривой, не хочет в замок влезать. Мог бы и помочь даме.

Владимир выхватил из Ларисиных рук ключ и сразу же открыл дверь.

– Прошу, – мужчина сделал рукой жест, приглашающий в дом.

– Только после вас, – попыталась расшаркаться Лариса, но, подвернув ногу в туфле на высоком каблуке, кубарем влетела в собственную прихожую.

Владимир в нетерпении закатил глаза и перешагнул через распластавшуюся на полу Ларису. Рывком подняв женщину на ноги и, поставив прямо перед собой, он тряхнул ее так, что у бедняги застучали зубы.

– Ты в порядке? – заглянул он девушке в глаза.

– В полном, – кивнула она головой и начала разуваться.

– Тогда я пошел? Не забудь вторую линзу вытащить, у тебя глаза разные. Все, я уже ушел.

– Иди, я тебе позвоню, ты мне вроде телефончик свой обещал.

– Я в твою сумочку визитку сунул, так что найдешь. Пока, Лариса, надеюсь, в стенах родной квартиры с тобой ничего не произойдет. Мне, в самом деле, пора. Думаю, что в следующий раз мы с тобой встретимся при более благоприятных обстоятельствах. Спокойной ночи. – И мужчина торопливо скрылся за дверью, при этом проворчав:

– Терпеть не могу пьяных женщин, а на вид такая симпатяжка.

– Иди, иди, потом пожалеешь, – бормотала Лариса, направляясь в кухню. – Не очень-то ты мне и нужен, мне и одной неплохо, сейчас открою себе бутылочку шампанского и продолжу банкет, – продолжала она бубнить себе под нос.

Покачиваясь, Лариса открыла холодильник. На полочке стояли две запотевшие бутылки шампанского «Брют».

– Не люблю я открывать эти бутылки, вечно у меня половина добра попадает на потолок или на чью-нибудь голову. Однако попробую.

И девушка, взяв в руки полотенце, начала открывать бутылку. Пришлось немного попыхтеть, но, к ее удивлению, бутылка осталась полной.

– Вот это я понимаю, на трезвую голову так бы не получилось.

Лариса присосалась прямо к горлышку.

– Ох, хорошо-то как, холодненькая!

В это время зазвонил телефон, и девушка, покачиваясь, подошла к аппарату.

– Хеллоу, – пропела Лариса в трубку. Сначала там кто-то недоуменно крякнул, но потом она услышала:

– Я говорю с Ефимовой Ларисой Петровной?

– Ну пока вроде Ефимова, и что?

– Вы ждете мужа?

– Неа, не жду, он сегодня занят. Трахает блондинку, у которой ноги растут прямо из ушей, – пробубнила Лариса и отхлебнула еще глоток из бутылки. На другом конце провода опять немного помолчали, потом твердым голосом проговорили:

– Я оценил вашу шутку, но послушайте меня внимательно. Мужа не ждите, он сегодня не придет, он у нас. И если вы в течение трех дней не заплатите за него двести пятьдесят тысяч долларов, то мы пришлем вам по почте его уши.

– А за каким мне его уши? Я вам буду очень признательна, если вы его кастрируете и пришлете, ик… по почте его причиндалы. Остальное можете оставить себе… ох!

– Что это с вами? – растерянно проговорил мужчина.

– Это у меня шампанское в горле булькает. Знаете, такие пузырьки? Заходи, вместе выпьем, ик…

– Вы что, пьяны? – раздраженно спросил голос.

– Я пьяная? Да как вы смеете? Я трезв, как стек… стеклышко, то есть трезва, ик…

– Пьяная дура! – зло гаркнули в ухо девушке и отключились.

Лариса с возмущением посмотрела на пикающую в ее руке трубку и, приставив ее ко рту, гаркнула:

– Сам такой, козззел!

Женщина бросила трубку и поплелась в спальню, задевая все углы, которые можно было задеть. Она то и дело прикладывалась к бутылке и ворчала между глотками: