– Это было потрясающе! – взвизгнула она, после чего вскочила со стула и подбежала к нам.

Когда она и Оливер начали говорить с группой, он стоял прямо за ней, обняв за плечи.

Морган даже не думала о том, чтобы посмотреть, как мы танцуем под песни других групп. Словно тот факт, что эта музыка заставила ее родителей встать со стульев и начать танцевать, был каким-то знаком.

Вот так легко и просто ее решение было принято.

Тайлер ослабил свою хватку на мне совсем немного, но достаточно для того, чтобы я сделала первый полноценный вдох, а затем сделала шаг назад, пока мы совсем не перестали касаться друг друга.

Он снова засунул руки обратно в карманы, а затем одарил меня чем-то средним между ухмылкой и гримасой и, не сказав больше никому ни слова, прошмыгнул мимо, направившись к дому.

Оливер и Морган пожимали руки каждому участнику группы, и, пока ее отец обсуждал гонорар с солистом, мама разговаривала с двумя другими группами, ожидавшими на краю подъездной дороги.

Я стояла на месте и глядела в спину удаляющемуся Тайлеру, все еще ощущая тепло его рук на своих.

Что, черт возьми, это было?

Позднее, тем вечером, когда я проскользнула на задний двор с ноутбуком в руках, можно было услышать, как цикады громко стрекотали на деревьях, окружавших владения Вагнеров. Солнце спряталось за горизонтом несколько часов назад и захватило с собой дневное тепло, поэтому, поплотнее закутавшись в свой толстый кардиган, я направилась к большому столу рядом с бассейном.

Из воды на поверхность мягко поднимался пар, а вода была достаточно темной, если не считать небольшого количества света, который исходил от луны. Тот же свет разливался по озеру вдалеке, но в остальном во дворе было темно и тихо.

Я подумала, не опустить ли босые ноги в бассейн, так как знала, что вода подогревается, но быстро передумала, поскольку не захватила с собой полотенце. Вместо этого, поставив ноутбук на стол, я поджала под себя ноги, лежа в удобном кресле.

Я ввела пароль, потирая уставшие глаза, а затем, воспользовавшись моментом, просто насладилась спокойствием вечера, пока загружался мой домашний экран.

Так же сильно, как никогда не хотелось возвращаться в Бриджчестер, я безумно скучала по нему. Скучала по листьям, окрашивающимся в яркие цвета осенью, скучала по смене времен года. В Калифорнии круглый год было одно и то же – вечная весна. Сначала это казалось чем-то прекрасным, но со временем я обнаружила, что тоскую по красным и желтым листьям, по снегу и даже по дождливому сезону, который всегда втискивался между зимой и весной.

Я скучала по очарованию нашего маленького городка, по запаху любимого кофе моей тети Лауры и ее знаменитому банановому хлебу в духовке, по ночам, которые мы проводили, катаясь на машине по городу с Морган и Тайлером, занимаясь чем угодно, лишь бы только не ложиться спать до тех пор, пока солнце не поднималось над извилистыми дорогами нашего городка.

Морган назначила совместные посиделки на другой день по большей части потому, что Оливер находился в городе, а ей нужно было обсудить с ним кучу свадебных дел. Я полагала, что следующие две недели пребывания здесь будут такими. Она будет занята свадьбой – и именно так все и должно было быть.

Во всяком случае, у меня есть работа, но, сидя на улице, я предавалась воспоминаниям о том, сколько летних ночей мы с Тайлером и Морган плавали в этом бассейне, иногда даже набираясь храбрости отказаться от него в пользу озера, к которому в итоге со всех ног бежали, чтобы спрыгнуть с пирса. Озеро было далеко не таким нагретым, как бассейн, но будоражащим, как ничто другое.