Лично я готов был выслушать её в первый же день, но у меня к ней присутствовал личный интерес и безмерное чувство благодарности. И что-то мне подсказывало, если Муха разглядит хоть малейший шанс нашей случайной встречи, то наше общение тут же прекратится. Мне же этого не хотелось.

Я выкроил пару свободных минут уже ближе к полуночи и отправил ей сообщение.

В: Как всё прошло?

Муха молчала. А я поймал себя на том, что каждые пять минут заглядываю в телефон. Что это? Я волновался, я переживал за неё, даже осознавая, что она попросту могла уже лечь спать.

Сегодня наша смена закончилась в 3. Мы с другом вышли на улицу и направились к машине Егора. После работы он всегда отвозил меня домой. Я слишком дорожил своим автомобилем и, честно говоря, опасался оставлять его без присмотра почти на всю ночь около бара. Это был подарок родителей к моему 18-летию. Семья наша не была богатой, поэтому такие подарки особенно ценны, и я просто не имел права рисковать.

Размышляя сегодня о Мухе, я подумал о том, что меня наоборот окружают замечательные люди: моя семья, мои друзья. Мы очень близки и дорожим друг другом. Но так было не всегда. Несколько лет назад самый близкий друг вонзил мне нож в спину, и этот нож до сих пор причинял мне невыносимую боль и не давал спокойно жить. У каждого свои раны. И мы можем либо научиться жить с ними, либо найти способ избавиться от них. Но в любом случае в одиночку это сделать намного сложнее. Я не был одинок, и Муха теперь не будет одна. Такими мыслями я делился с Егором по дороге домой.

– Пока мы не поймём, что конкретно у неё случилось, мы не сможем помочь, – рассуждал Егор.

– Надо как-то разговорить её, – предложил я, – только осторожно, чтобы не получилось, будто я на неё давлю.

– Знаешь, дружище, – Егор бросил на меня многозначительный взгляд и усмехнулся, – ты вспомни нас, когда мы только познакомились.

Я улыбнулся, понимая, что он имеет в виду. Мы довольно долго не доверяли друг другу, присматривались, оценивали, что к чему. И лишь спустя какое-то время Егор первый рассказал мне о себе то, что остальные не знают до сих пор. С того момента, между нами, больше нет секретов.

Егор продолжал:

– Уверен, это тот самый случай, когда сработает «откровенность за откровенность». И начать придётся тебе, – заключил он. – Она должна почувствовать, что ты ей тоже доверяешь.

– Ты прав, – ответил я, – я об этом даже не думал. Похоже время пришло.

* * *

Выспаться я не успел. Сквозь сон всё громче и громче слышался звон будильника. Первым делом мне захотелось зашвырнуть телефон куда подальше и в свой выходной насладиться сном в тишине и покое. Но вслед за первой мыслью тут же нагрянула вторая, заставившая меня сесть и собраться с мыслями. Будильник я завёл сам, чтобы быть на связи, когда Муха ответит. Я схватил телефон, отключил раздражающий звук и просмотрел оповещения. По-прежнему ничего. «Никому не нравится ждать», – вспомнил я слова Мухи. Это точно.

Я встал, натянул шорты и футболку и вышел из комнаты. Родители пили чай на кухне, а на столе дымились свежеприготовленные оладьи. Аромат стоял изумительный.

–Ммм, – протянул я с порога, – обожаю выходные.

Я схватил с тарелки один оладушек, засунул его в рот и прошёл к плите с намерением сварить себе кофе. Покрепче.

– А но и видно, – усмехнулся отец. – Ты чего в такую рань проснулся?

– Да так, – ответил я, продолжая жевать и рыться в шкафу в поисках кофе, – дела есть.

– Что за дела такие? – ласково ворча, мать подошла ко мне. – Тебе выспаться после смены нужно, – она отодвинула меня легонько. – Иди садись, я сделаю тебе кофе. Покрепче, – добавила она прежде, чем я успел открыть рот.