Сильная, но нежная рука Эйдена касается моего лица, выдергивая меня из мыслей.

– Тея, – обращается Эйден, разворачивая меня так, чтобы наши глаза встретились. – Ты не виновата. Я уже говорил тебе…

– Эйден, перестань. – Я вырываюсь из его объятий. – Пожалуйста. Просто позволь мне рассказать. Не перебивай, ладно?

После недолгого замешательства Эйден неохотно кивает. Удовлетворенная его ответом, я возвращаюсь к воспоминаниям.

– В течение нескольких недель после аварии я все время стремилась уйти из дома. Мне хотелось побыть одной, поэтому я бежала прочь и никому ничего не сообщала. Так я пыталась очистить голову, оплакать отца. Вечером, днем, под снегом, солнцем или дождем я бродила по улице, не обращая внимания на окружающий мир и надеясь разобраться со своими мыслями.

Воспоминания перемещаются в прошлое, и глаза в одночасье затуманиваются от слез. Сердце бьется быстрее, как будто я снова переживаю тот страшный опыт.

– Все началось чуть больше года назад, когда после ужина я решила прогуляться. Меня не смутили ни холод, ни темнота. Я шла, погруженная в мысли, и даже не замечала машину, которая преследовала меня с того момента, как я вышла из дома. Автомобиль остановился рядом со мной, дверь открылась. Но я не придала этому значения. Я слышала за спиной тяжелые шаги, хрустящие по снегу, но обернулась только тогда, когда услышала свое имя. И вот в ту секунду я вдруг осознала, что избавиться от прошлого у меня не получится никогда.

Внезапно у меня перехватывает дыхание, и когда мне уже кажется, что я вот-вот потеряю сознание, Эйден крепко сжимает мою ногу чуть выше колена, и ему не нужно говорить вслух, чтобы я поняла его слова. Он здесь, со мной. Я в безопасности. Безмолвно заимствуя его силу, я выдавливаю из себя слова:

– У него был пистолет. Этот человек целился мне в голову. Я так испугалась, что сначала даже не узнала его. Он держал оружие с безжалостной решимостью. Глаза были темными, пустыми, как открытая могила. Тони Дерандо, отец Сабрины. Он объявил мне, что я убила его дочь. Я сказала ему, что он ошибается, после чего выразила сожаление по поводу смерти Сабрины. Но как только я закрыла рот, он вдруг переменился в лице.

Я не свожу глаз со стены позади Эйдена.

Я даже не могу объяснить, что в тот момент я увидела. Тони показался мне пустой оболочкой без единой надежды, без желания жить дальше. Его не волновало будущее, не волновало ничего, кроме той конкретной секунды. Он видел лишь возможность избавиться от гнева, облегчить боль от потери самого важного и единственного человека в жизни. Ощутив пыл его ярости, я поняла страшное: этот мужчина испытывал потребность в мести. Он хотел причинить мне боль и страдания.

Внимание рассеивается. Воспоминания нахлынули с такой силой, как будто только что открылся шлюз и разъяренная вода устремилась с огромной скоростью, чуть не захлестнув меня с головой. Делясь историей с Эйденом, я словно заново переживаю момент, когда моя жизнь изменилась раз и навсегда.

– Тони намеревался выстрелить. И я не знала, что делать дальше: пытаться бежать, уговаривать его или просто принять свою судьбу. В итоге он все решил за меня: замахнувшись, он ударил меня по голове рукоятью пистолета. И это последнее, что я помню.

Первое, что я помню дальше, – боль. Эту ноющую пульсацию в голове, на которую сложно не обращать внимания. Лежа на полу, я чувствовала себя разбитой, будто меня швыряли из стороны в сторону. Пребывая в полуобморочном состоянии, я села, приложила к голове руки. Мне требовалось все самообладание, чтобы держаться в сознании.