Длинные, по плечи, волосы, широкие, я бы даже сказала огромные плечи, крепкие руки, большие ладони, которыми он держит меня за плечи. Я рядом с ним, как букашка. Растоптал и забыл. Смешное препятствие на пути. Странно, что он не раскусил мой маскарад.

— Отпустите же, эй!

Собираюсь с силами и толкаю его в грудь. Она у него, надо заметить, широченная. И упругая. Ощущение, что прикоснулась к твердому камню, а не к живому человеку.

Мужчина отпускает меня от неожиданности, но тут же ловит и, развернув к себе спиной, толкает в спину, командуя:

— Иди к кабине! Поговорим. Расскажешь, от чего сбегал.

Мне страшно. Мамочки, как же страшно! И Ида еще вчера выдала… рассказала о том, что дальнобойщики далеко не самые доброжелательные и сострадательные люди, а еще… они подолгу находятся в рейсе и у них, как она там выразилась? Недотрах?

Господи…

— Забирайся, — отдает приказ, открывая дверь справа.

— Я… я в туалет хочу.

— В кабине есть бутылка, — бросает. — Можешь воспользоваться, я тут постою.

От шока я даже не сразу понимаю, что он говорит. Забираюсь в кабину, осматриваюсь и только потом… потом до меня доходит, что именно он предложил.

— Простите, — говорю, открыв дверь. — Я просто… не привык. Можно мне все-таки в…

Киваю на заросли деревьев, а там… возможно, я и сбежать смогу.

— Ладно, — кивает мужчина. — Но рюкзак оставь.

Там все мои вещи и сбережения, так что удрать уже не получится. Без денег и связи мне никто не поможет, а отец найдет за считанные часы.

Возвращаюсь к водителю с низко опущенной головой. Стараюсь как можно меньше на него смотреть. То, что он с первого раза не понял, кто перед ним, еще не значит, что он тупой. Рассмотрит, а там… а там иди знай, что он со мной сделает. Отец с ним потом, конечно, разберется, но моему охладевшему телу будет уже все равно, а я… я просто хотела пожить. Свободно, без опеки отца.

Оказавшись в кузове размером с большой автомобиль, становится не по себе. Не так… совсем не так я себе представляла свободу. Я думала, что смогу самостоятельно распоряжаться своей жизнью. Гулять, пусть и не в лучших клубах города, но ведь одна. Без Костика этого ужасного и отчетов отцу за каждый проступок. Надоело. Я взрослая. Совершеннолетняя. Я с парнями хочу встречаться и…

От раздумий меня отвлекает щелчок открываемой снаружи двери. Через мгновение большое пространство салона становится тесным, потому что внутрь забирается он…

Я сглатываю и прячу взгляд в пол, хотя мне любопытно. Лицо мужчины я лишь мельком рассмотрела и увиденное, признаться, мне понравилось. Теперь так и норовила взглянуть еще раз. Хотя бы мельком, одним глазочком.

— Какой-то ты… — замечает. — Зашуганный. Тебя там что, били?

— Угу, — тут же киваю. — Тимур Владленович очень жестокий человек.

— Так и что? — недоверие в голосе водителя я слышу очень отчетливо. — Ты просто не могу уволиться? Или кем ты там был? Не рабом же?

— Нет, но… я был помощником. Слишком много знал. Думаю… — перехожу на шепот. — Меня хотели убрать.

— Убить, в смысле?

— Ну… да.

— И куда ты теперь? Думаешь, не найдут?

— Надеюсь.

— Ладно, — выносит вердикт, и я сильнее сжимаю лямку рюкзака.

Лишь бы отпустил. Лишь бы…

— Я тебе помогу, — припечатывает безапелляционно. — Довезу тебя, куда скажешь.

— Да я и тут… выйду. Можно?

— Тут небезопасно, да и ночь скоро, а ты…

Он почему-то замолкает, а я чувствую, как обжигает мою щеку. Он меня что… рассматривает? Зыркаю на него исподлобья и тут же сталкиваюсь с внимательным взглядом, которым он меня не рассматривает, нет. Сканирует. Именно так. По частичкам разбирает и в пазл складывает.