Может, она недостаточно любит, раз сомневается?

«Блин, я когда-нибудь потеряю девственность?! Самой что ли его изнасиловать?!» – огорченно подумала она. Здесь, у этих долгоживущих инопланетян, было не приято заниматься сексом с кем попало и когда кто-то подвернулся. Долгие ухаживания, притирки, проверки на совместимость были в норме вещей. Надо было обязательно объявить себя парой. Детей рожать никто не торопился, для этого вообще нужно было оформить отношения, как супружеские. Такое впечатление, что дед был аскетом, прививавший аскетизм к сексу своему народу.

Выслушивая на Земле подруг, она и радовалась за них, и одновременно завидовала, и надеялась, что ее отношения с любимым человеком будут не хуже. Наверное, и Алексу вытащила с Земли, чтобы было с кем поделиться сокровенным. Но влюбленность эльфийского мачо и ее особый статус, вызвали у подруги не те чувства, на которые она рассчитывала. Через три недели Алекса сбежала с каким-то Правителем, очистив под ноль протосчет, который Дай предусмотрительно очистил днем ранее. Никто Алексу не предупредил, что за нею присматривает телепат. Но три миллиона арестов там оставалось. Как Дай потом объяснил, чтобы денег ей хватило до конца ее дней, лишь бы ее больше никогда не видеть.

А хотела доверить ей тянуть империю к свету.

Испытав разочарование, она внезапно поняла, что на этом связь с Землей оборвалась. Теперь дом ее был здесь: на Мирам, на Прокусе, на Огре, в империи Анит. И пока дед не засадил ее в эту проклятую ловушку, она училась жить здесь, среди радушных и простоватых людей. Училась вместе с новыми друзьями, Селиной и Лией, а Крас стал для нее необходимым и важным элементом этой жизни.

Это ловушка перечеркнула все! Сейчас она чувствовала себя не в своей тарелке, как будто заново училась жить. Друзья ушли вперед, а она осталась.

Девочка-переросток.

И что, так будет каждый раз, как она будет возвращаться к истокам?!

Каждый раз будет терять связь с любимыми?!

Как-то дед признался, что и у них с бабкой были многочисленные романы на стороне. Тьфу, тьфу, тьфу, «плодимся и размножаемся» случалось нечасто. Эта сторона жизни Правителей не умещалась у нее в голове. По его словам, каждую земную женщину дед любил по-своему – за красоту, за мужество, за то, что скрашивали его одиночество. Он помнил их всех, продолжая любить, даже когда они уходили на ту сторону.

«Неужели ты не ревнуешь?!» – спросила она Катрин, заметив, что та к признанию деда отнеслась спокойно.

Катрин благосклонно потрепала ее по волосам.

«Мы хищники – старая-престарая нечисть, которая творит жизнь, чтобы погреться. Грейся! Грейся, пока есть кто-то, кто готов бросить к твоим ногам вселенную! Только люди, у которых ее нет, способны на такую жертву. Правитель никогда этого не сделает!»

Ну, мудрые слова, бабка иногда поражала житейским опытом.

И дед ее поддержал:

«Разве мы не любуемся нашими империями, украшая каждый день? Хочется иногда разделить этот рай с кем-то – умозрительно, метафизически, без обрезания плоти и страха потерять звезду. Мы создали людей, чтобы они помогали нам. И любили нас. Без людей мы ничем не отличались бы от медуз морока».

«Мы не медузы морока, – не согласилась с ними Анна. – Мы другие!».

«Если бы медузы, подобно нам, создали миллиарды тварей, которые признали их богами, смогла бы ты опровергнуть их утверждение? Просто им не повезло, мы все время подлизывались к Творцу, а они жили самостоятельно.

А как бы узнал Бог, что Он – Бог, если бы мы не сказали Ему об этом?»

«А без нас бы Он не догадался!» – это было смешно.

«Когда Творец создавал вселенную, вряд ли он нас планировал. Нужда появилась, когда ему понадобилось связать пространство. И дал нам разум, чтоб делали не абы как. Но когда мы назвали Его Творцом, Он осознал, что нечто большее, чем просто Дух, паривший над Бездной. И когда мы творили людей, мы не думали о них, как о чем-то, без чего не смогли бы обойтись. Но они назвали нас богами. Так мы поняли, что мы нечто большее, чем просто хищники, ползающие во Тьме.