Он не раз предлагал устроить меня в крупную компанию через свои связи. Я вежливо отказывалась. Не потому, что не доверяла ему. А потому, что слишком хорошо помнила, каково это – зарабатывать всё с нуля.

В моей семье никогда не было денег. Ни на образование, ни на новую одежду. Я рано начала работать – не потому, что хотелось, а потому что нужно было выживать. После того как мама потеряла работу попав под колёса машины, я взвалила на себя всё. Брала подработки, экономила на всём, училась по ночам. Мама всегда говорила: «Мы не бедны, у нас просто нет денег». И я в это верила. Бедность – это не про цифры. Это про дух. Всё это научило меня относиться проще к оскорблениям в школе, да и в целом к жизни. Чего-то хочешь, добивайся, разбейся в лепёшку, но сделай. Что-то не нравиться, меняй, чего бы это не стоило. Вот так я и выросла.

Когда меня взяли в печатную компанию бухгалтером, я чуть не расплакалась. Без диплома. Без гарантий. Из двадцати кандидатов – выбрали меня. Я работала, не покладая рук. Меня отправляли на обучение, я росла, училась. И за два года стала тем, кем гордилась бы та девочка из Гринвуда. Я отказалась от предложений Райта не из гордости, а из принципа. Перепрыгивать ступени – было бы обманом. А каждая пройденная – значила для меня слишком много.

Свадьба должна была пройти на заднем дворе. Церемония под аркой, фонарики, музыка – всё, как в сказке. Самое страшное, что могло испортить день – это дождь. Я надеялась, что это будет самое страшное. Расстраивало меня только то, что я провела шесть часов в ателье, пока подруга выбирала мне платье. Я была готова выбрать любой фасон или вообще купить платье в свадебном салоне, но Кэти не дала мне выбора. Словно она выбирала платье себе, а не мне. В этом была вся Кэти, во всем она искала шик.

Друзья жениха уже собрались. Некоторые даже заходили ко мне в комнату – поздравить, обнять, сказать пару слов. А вот мои подружки опаздывали. Из близких у меня было всего трое гостей. Но и это не волновало. Всё, что беспокоило – мама. Её не было рядом. Самый родной и важный для меня человек лежал в больнице. Слишком далеко. Слишком больно. И только мысли о том, что Райт оплатил ей лучших врачей, хоть немного спасали.

Светлые-русые локоны были собраны в низкий хвост, что выглядело довольно просто, но лаконично. На голове не хватало маленьких шпилек с серебристыми бабочками, которые мне должны были нацепить после работы над платьем. Я поправила свой макияж, от слезинок проронивших ранее и бросила взгляд на девушку у меня под ногами. Стилист всё ещё подшивала подол, а у меня уже немели ноги. Представить себе не могла, что будет с ними в туфлях на высоком каблуке к вечеру.

– Готово. Посмотрите, может, ещё где подшить? – спросила стилист, вставая за мою спину.

Я оглядела себя с ног до головы. Лёгкая юбка А-силуэта с разрезом на ноге была чуть длиннее, чем нужно, краями заворачиваясь вовнутрь. Открытый корсет-русалка с прямым декольте и прозрачными вставками сидел как влитой, несмотря на открытые плечи и верх спины. Всё было идеально, кроме одной детали.

– Я не могу вздохнуть, – с трудом проговорила я, хватая ртом воздух и глядя в зеркало на девушку.

– О, да, простите, – она неловко подошла ко мне и приспустила корсет немного ниже. – Видимо, задрался. Готово.

Платье сразу стало выглядеть иначе, и, надо признать, декольте у меня было шикарным.

– Заметно лучше. Спасибо.

Я не смогла сдержать улыбку, глядя на своё отражение. Боже, я выхожу замуж!

– Хорошо. Я ещё побуду здесь, так что походите немного, и если почувствуете дискомфорт – обращайтесь.