– Мне не очень везет с мужчинами.

– Но как же ребенок? Неужели он не заслуживает того, чтобы у него были двое родителей?

– Ты сам знаешь, наличие двух родителей не делает детство автоматически счастливым.

Он нахмурился, и Терри поняла, что задела нужную струнку в его душе. Хотя Ник не любил это признавать, детство оставило в его сердце не один шрам.

– Я надеялась, ты меня поймешь, – сказала она и почему-то почувствовала непреодолимое желание разрыдаться. Но она никогда не плачет. По крайней мере, в присутствии других. Если ее тетя чему-то и научила ее, так это тому, что нельзя позволять себе раскрывать чувства.

– Я понимаю, – ответил Ник, беря ее за руку. – Я просто хочу, чтобы ты была счастлива.

– Это сделает меня счастливой.

– Тогда я счастлив за тебя.

Терри очень надеялась, что так оно и есть. Но пока они ели пиццу и болтали, Ник казался ей слегка растерянным, и она начала сомневаться, правильно ли поступила, рассказав ему о своих планах.

Когда они закончили ужин, надели пальто и направились к дверям, Ник спросил:

– Ты на машине или автобусе?

– На автобусе, – сказала она. Собираясь пить, она всегда оставляет машину дома.

– Давай дойдем до моего офиса – я подвезу тебя.

– Хорошо.

Когда они дошли до шоколадной фабрики Кароссели, дверь уже была закрыта на ночь. Но Ник воспользовался картой-ключом, и они проникли внутрь. На нижнем этаже огромного здания находился просторный кондитерский магазин, поэтому коридоры были окутаны невыносимо соблазнительным запахом. Здесь продавалось все: от шоколадных плиток до яблок, покрытых ароматной глазурью.

Ник похлопал себя по карманам:

– Я оставил ключи от машины в офисе наверху.

– Подождать тебя здесь?

– Нет, пойдем вместе. Если только ты не собираешься шпионить и не мечтаешь выкрасть знаменитый семейный рецепт.

– Учитывая то, какой я хороший повар, мне это вряд ли поможет.

Если бы воду можно было спалить, она бы сделала и это. Чаще всего она заказывала еду навынос и разогревала ее в микроволновке.

Ник открыл верхний ящик стола, вытащил оттуда ключ, но не сдвинулся с места. Что-то явно беспокоило его, и Терри хотела понять, что именно.

– Что с тобой, Ник? И не пытайся отвертеться. Я знаю тебя слишком долго, чтобы понять, когда тебя что-то тревожит.

– Я просто думал.

– О моем ребенке?

Он кивнул.

– Это то, чего я хочу.

– Мне надо тебе кое-что рассказать.

– Ладно, – сказала она, чувствуя неловкость от того, что он не смотрит ей в глаза. Судя по всему, разговор предстоял долгий, потому что он снял пальто и повесил его на спинку стула. Терри последовала его примеру.

Несколько минут он молчал, затем посмотрел ей в глаза и спросил:

– Ты, правда, этого так сильно хочешь? Ребенка?

– Да, хочу.

– Что, если я предложу тебе лучшее решение?

– Лучшее решение?

Он кивнул:

– Для нас обоих.

Для обоих? Терри не могла взять в толк, как ее план забеременеть способен повлиять на его жизнь.

– Я тебя не понимаю.

– Я знаю мужчину, который станет идеальным отцом для ребенка. Того, кто будет рядом. Того, кто будет заботиться о финансовом благополучии ребенка.

Кто бы он ни был, это слишком хорошо, чтобы оказаться реальностью.

– Ну конечно, – сказала Терри. – И кто это?

Ник наклонился вперед, внезапно став неузнаваемо серьезным, и произнес:

– Я.

На мгновение воцарилась полная тишина. Ник хочет сделать ей ребенка?

– Но почему? Ты всегда говорил, что не хочешь иметь детей.

– Поверь мне, это будет обоюдовыгодный договор.

– Обоюдовыгодный?

– То, что я собираюсь тебе сказать, – строжайшая тайна.

– Хорошо.

– Скажи, что обещаешь хранить ее.

Терри закатила глаза:

– Обещаю.

– На прошлой неделе наш дед позвал к себе меня, Роба и Тони на секретную встречу. Он предложил каждому из нас по десять миллионов долларов за наследника мужского пола, который продолжит фамилию Кароссели.