– Кроме меня, ее здесь все боятся, – заметил Байрон и поставил на стол пустой стакан. – Ну ладно, Ромео, пошли. Субстанция ждет.

– Чего ждет? – не понял Джек.

– Субстанция, парень. То, что мы качаем.

– А-а, понятно.

Ассенизаторы вышли из-за стола и направились к выходу. Но на середине пути Байрон неожиданно оставил Джека и смело направился к неприступной красавице. К удивлению Холланда, блондинка приветливо кивнула Доку, и тот присел за ее столик.

Джек дошел до выхода и, не зная, что делать дальше, застыл, переминаясь с ноги на ногу. А Байрон что-то говорил Мэри Келли, время от времени косясь на своего напарника, и у Джека начало складываться впечатление, что говорят именно о нем. Во время длинного монолога Бэри красавица посматривала в сторону Джека с нарастающим интересом.

Наконец Байрон распрощался с блондинкой и вернулся к Джеку.

– Ну вот, теперь можно идти. – Больше он не произнес ни слова, храня таинственное спокойствие.

Джек тоже молчал, хотя ему очень хотелось спросить Дока, о чем он говорил со Злючкой Келли. Когда напарники уже облачались в защитные комбинезоны, он наконец не выдержал:

– Слушай, Бэри, а почему эта блондинка с тобой так спокойно общается? Ты же говорил, что она всех подавляет.

– О, я не в счет. Я же не белокурый парень под два метра ростом с пилотскими погонами на плечах. Я что-то такое, чего не принимают в расчет. Понимаешь?

– Нет.

– Объясняю: мистер Глосберг никогда не поверит, что я пристаю к его королеве.

– Откуда ты знаешь?

– Она уже пыталась меня подставить.

– По-моему, она та еще тварь.

– Ясное дело, тварь. Но она мне интересна. Ну, ты готов?

Джек поправил очки, расправил складки на комбинезоне и ответил:

– Да, сэр. Готов приступить к выполнению задания.

– Тогда пошли.

Они вышли из раздевалки и почти сразу встретились с Лоди Айзеком, который еще недавно, в столовой, называл Бэри «черномазым».

– Лоди, мы сейчас никого не принимаем, потому что уже практически на рабочем месте, – на ходу проговорил Док, отстраняя Айзека.

– Я это… извиняюсь и беру свои слова назад, – не отставая от быстро идущего Байрона, зачастил Лоди.

Джек улыбнулся. И он, и Байрон уже догадывались, о чем пойдет речь.

– Это будет стоить пятьсот, Лоди.

– А почему для Дадла только триста?

– Потому что Дадл – электрик. Электрикам выдаются медали, а ты, Лоди, механик. – Тут Байрон остановился. – У механиков особая стать, и им даются ордена, а орден, Лоди, дорогого стоит.

– Я согласен, – выдохнул Айзек.

– Тогда попрошу деньги вперед, – перейдя на деловой тон, потребовал Байрон.

Айзек беспрекословно отсчитал деньги и протянул Байрону.

– Все, Лоди, пока. Через четыре дня будет тебе орден.

Механик убежал, едва не подпрыгивая от радости, а Джек посмотрел ему вслед и сказал:

– Прямо эпидемия какая-то. Зачем ты взял с него так много?

– Чем дороже обойдется ему этот орден, тем с большим удовольствием он будет его носить.

– Ты заботишься о его удовольствии?

– Не только. Сегодня мы с тобой заработали шестьсот восемьдесят монет – чистыми.

– Мне ничего не надо.

– Так не пойдет, парень. Ты мне очень хорошо ассистировал, но денег я тебе сейчас не дам, потому что на них мы отправимся в один из лучших ресторанов города.

Наконец ассенизаторы добрались до бочки и бодро покатили ее к двадцать четвертому причалу.

– А что ты рассказывал этой самой Мэри Келли, что она на меня оборачивалась? – задал Джек вопрос, который его мучил.

– Я сказал ей, что ты был личным пилотом нубийского визиря Джебраила.

– И это так ее заинтересовало?

– Нет, ее заинтересовало другое. Мне пришлось сказать, что ты перевозил гарем визиря – всех его жен.