– Да нафиг ты нужен с тобой боксировать, – скептически оглядываю его бычью грудь, забирая беспалые. – Давай смешанный бой.
– Боишься? – провокационно.
– Смысл вставать на пути у танка? Это не смелость, это глупость. Танку надо траки подрывать, – легонько пинаю его по кроссовку. 
– Ну, давай, подорви меня, Зольников. Хватит пороху?
Эта махина из мышц, оттолкнувшись от пола, подтягивается на ринг. 
– Сколько же тебе есть приходится, Терёхин, чтобы все это счастье содержать? 
Гордо ставит кулаки в бока.
Оставляю свой телефон и часы на краю ринга. Запрыгиваю следом за ним. 
«Самое слабое место – колени», – тут же прикидываю я. 
А потом – только на удушающий или болевой. Других вариантов нет! И самое главное – это не попасть в его нежные объятия.
– Поехали! – дает отмашку один из наблюдающих за боем. 
Не смотря на то, что тушка у Терёхина огромная, двигается он резво, а на ринге особенно не побегаешь. 
– Ну, иди сюда, котлетка! – стебет меня.
– Неее... – скачу я на месте. – «Порхай как бабочка, жаль как пчела!»
Близко подпускать этого бычару нельзя. И я держу его на расстоянии, отвешивая ему несколько дразнящих ударов ногами в верхнюю часть корпуса. Уходит в защиту. Танец продолжается... Но в разном ритме. Он – скала, я – вода! Мне нужно его вымотать. И дышит он уже неровно, в лицо бросается кровь. Неожиданный рывок вперед. Успеваю сделать блок, закрыв лицо перчатками. Пробивает прямой прямо в них. И мне оглушающе прилетает по носу. Из глаз искры... Двухсекундный нокдаун. Встряхиваюсь, увеличивая дистанцию. Чувствую щекочущую струйку крови из носа. 
– Нормально? – дергает он бровью.
– Нормально, – оскаливаюсь, шмыгая носом.
Пытаюсь подгадать момент, чтобы свалить его и сразу же выйти на удушающий. Но как только он подворачивается, в глаза бросается знакомый силуэт Диляры. Периферийным зрением вижу, как она кладет руки на край ринга, внимательно наблюдая за нами, и машинально дергаю головой в ее сторону. В то же мгновение чувствую, как меня сносит танк-Терёхин!
Блять! 
Летим на ринг, от удара его тела сверху из легких вылетает весь воздух. И грудная клетка болезненно проминается. Но я успеваю выдернуть руку, чтобы перехватить его за шею. Делаю рывок... Взаимный удушающий захват. В глазах темнеет... кожу саднит... но чувствую, как его тело обмякает тоже.
– Брейк, пацаны! Ничья.
Но наши тела еще продолжают друг друга убивать. Шлепок по полу ринга.
– Брейк!
Отпускаю первым. И сразу становится легче дышать. Горло рвет от боли. Отдышавшись, Терёхин скатывается. И я, тяжело дыша, со звездами в глазах поворачиваю лицо в сторону Диляры. Улыбается... 
– Ты где была?.. – хриплю я, пытаясь улыбаться. – Меня тут злые дядьки убивают.
Вытираю предплечьем кровь под носом. 
– И оплакать некому. 
– Не симулируй, – протягивает мне влажную салфетку. 
Присаживаюсь. Пожимаю протянутую лапу Терёхина, прижимая салфетку к носу.
– Молодец, Зольников, – шлепает меня по плечу. 
– Аха... Ты тоже ничего... – бормочу я, усмехаясь. 
Ухожу на ближайший тренажер. Ринг за нами занимает следующая пара бойцов. Диляра забирает мои вещи с ринга и подходит ко мне, покачивая бедрами. Развожу свои чуть шире, приглашающее стреляя ей взглядом. И она встает впритык, принимая это приглашение. 
– Не сломал? – наклоняется, ведя пальцем по носу.
– Нет, – с шипением отстраняюсь я. 
Хочется усадить ее к себе на колени и потискать. Но блять... Не место. 
– Ты почему так поздно? – надеваю протянутые часы на запястье и смотрю на время. 
Пиздец... Вот и пообщались. Времени осталось – забежать в душ и сразу в тир.