Человек никогда не мог и не сможет, как и многие другие живые существа, жить без агрессии, которая всегда является частью культуры, даже в тех случаях, когда ее запрещают. Агрессия у человека запрограммирована, особенно для защиты и самоутверждения, но то и другое следует понимать в самом широком смысле, например, и как способ защиты своего биологического статуса в качестве мужчины или женщины. Агрессия может быть не только индивидуальной, она часто присуща группе, толпе, государству.

Агрессивность – это черта личности, но она бывает выше или ниже нормы, что позволяет говорить об акцентуации.

Агрессия может противоречить так называемым общечеловеческим ценностям и одновременно нравственности в данной культуре, она способна идти вразрез с этими ценностями, но соответствовать моральным требованиям конкретной цивилизации, и наоборот. Одним словом, она способна быть нравственной или безнравственной, для чего ее всегда нужно соотносить с общечеловеческой моралью, носящей архетипический характер. И хотя можно говорить об общечеловеческой и даже архетипической морали, представления людей о добре и зле, должном и порицаемом весьма подвижны и изменчивы.

Вечность же, архетипичность ее заключается в непреходящем стремлении обрести универсальные нравственные истины, в поиске таких этических порядков, которые позволили бы обеспечить благополучие на земле и небесах. Однако способы для этого выбираются самые разные, в том числе и такие, которые затем признаются абсолютно аморальными. Поэтому концепция о неизменности нравственных норм, в частности, регулирующих применение насилия, лишена серьезных оснований. Тем не менее оценивать агрессивность необходимо в соответствии с теми этическими представлениями и принципами, которые существуют в современном цивилизованном мире, в том числе признаны международными договорами и соглашениями. Между тем в различных культурах могут бытовать представления и принципы, в корне противоречащие тем, которые распространены в цивилизованных сообществах. Вот почему об общечеловеческой морали следует говорить со значительными оговорками и пояснениями.

Но набирающая темпы глобализация способна стирать грани между различными культурами, а стало быть, и нравственными представлениями. Это, с одной стороны, не может не вызывать сожаления, если уходят в небытие неповторимые, хотя и очень отсталые культуры. С другой же – люди в социально застывших регионах Земли все больше приобщаются к современной цивилизации, однако для некоторых из них это может оказаться гибельным.

Руководствуясь этими предварительными, но важными соображениями, можно согласиться с Фроммом о выделении двух типов агрессии: доброкачественной и злокачественной, биологически неадаптированной. Последняя может иметь место в действиях убийц, которых никак нельзя назвать особо опасными преступниками. Поэтому возникает вопрос, кого же считать таковыми. Полагаю, что ими могут быть те, для которых убийство есть самоцель, они убивают ради убийства, чаще всего вовсе не осознавая этого. Это те, которые выше были определены как некрофилы. Это весьма противоречивый контингент преступников: для одних из них жизнь человека не представляет никакой ценности, а для других, напротив, она очень ценна и эту высокую цену они платят, чтобы заглянуть в то черное ничто, что именуется смертью и мощно притягивает их. Не заплатив такую цену, они не смогут удовлетворить свое к ней непреодолимое влечение. Их агрессивность всегда некрофильская, и в этом их наивысшая общественная опасность.

Биологически адаптированная агрессия – это реакция на угрозу витальным интересам человека, заложенная в филогенезе. Она возникает спонтанно как реакция на угрозу, которая может быть весьма слабо очерченной, реальной или мнимой, но воспринимаемой как реальная, но сама агрессия не обязательно должна носить взрывной характер. Дело в том, что человек обороняется не только от внезапно возникшей физической или (и) психической угрозы, а поэтому стремится устранить ее и ее причины. Угроза может быть социальной и носить длительный характер, даже на пртяжении всей жизни. Это – угроза материальной необеспеченности и даже нужды, обрушения социального статуса, утраты всех связанных с этим благ, неудовлетворенность своим социальным положением. Защищая себя и своих близких, человек может быть не просто активен, настойчив, напорист, упорен в решении возникающих перед ним проблем, но и выходить за эти рамки, прибегая к насилию.