Хотя нет! Не стоит связываться с мокрухой. Хватит с него! Да и ребята из бывших обычно не простые, а прошедшие горячие точки, тёртые и предусмотрительные профи. Любой прокол с такими серьёзными людьми может поставить жирный крест на хорошо продуманных планах…

Смиренное кладбище города Н. Деревянные кресты, солидные памятники. Как простые, так и замысловатые ограждения последнего приюта усопших. На некоторых ухоженных и обделанных мрамором могилах с коваными оградками установлены мощные плиты с эпитафиями, красивые столики, широкие скамейки.

«И здесь, на кладбище, тоже разделение на бедных и богатых…» – невольно подумалось Кириллу.

В указанном хранителем кладбища месте Фролов без труда отыскал нужную могилу – издалека увидел портрет Андрея Максимова. Прочитал на граните: «Здесь покоится прах заслуженного учёного-изобретателя и опытного врача, вернувшего к нормальной жизни многих обречённых больных, почётного гражданина города Андрея Ивановича Максимова…»

Всё, как и полагается для ушедшего в мир иной уважаемого в городе человека: гранитная плита с надписью и графикой, литая оградка с вензелями, ухоженная могилка, скамейка, столик. Ещё не выцветший венок с траурной надписью: «…безвременно ушедшему в мир иной». И свежие цветы у подножия.

«Во как! Столько лет прошло, как похоронили, но Андрюху ещё помнят… Помнят и мёртвого! А я вот живой, здоровый – и никому не нужен! Вышел из тюряги, никто даже не вспомнил, не встретил…»

Острая зависть вновь кольнула в сердце. Как и при живом брате.

– Да кончится ли это когда-нибудь!.. – невольно вырвалось у Фролова.

Он присел на скамейку, достал из кармана чекушку водки, свинтил пробку.

«Ладно, что было, то прошло… – Усилием воли Кирилл подавил в себе негативные эмоции. – Извини, брат! Пусть тебе ТАМ повезёт!»

Жадным глотком отпил половину бутылочки. Оторвал листочек от растущей рядом с оградой берёзки, зажевал обжигающую рот жидкость. Разлившееся по телу тепло располагало к философскому размышлению.

– Ну вот, Андрюха! Пришёл я тебя проведать… – вполголоса заговорил Кирилл, обращаясь к портрету на памятнике. – Жизнь всё расставила по своим местам. Был бы ты жив, теперь согласился бы со мной: зло правит миром! А ты: «Нельзя так… Не по-христиански это!» И где твой бог? Почему он не наказал меня? И даже наказание я определил себе сам: попал под суд по собственному желанию, чтобы не сесть за более тяжкое. И никто меня не остановил…

Сидя у могилы, Фролов курил, вспоминая прошлые годы и встречи с братом. Потом притушил окурок, допил остатки водки.

– Всё же жаль, что нет тебя: где теперь найду такого спонсора-праведника?..

«Впрочем, если лежат камушки в тайном сейфе по-прежнему, то о праведнике можно и не вспоминать… А если не лежат? Если ещё кто-то знал? А почему это камни не лежат?.. Лежат! Ведь, кроме меня и убитого Андрея, о тайнике в подвальном помещении никто не знает. Правда, могли знать строители, которые оборудовали бункер, но это была бригада гастарбайтеров, которая давно вернулась на свою южную родину. Да и появились в сейфе брюлики много позже строительных работ…»

Эта мысль всё время грела Кирилла на зоне. И сейчас, на свободе, она ещё сильнее вселяла надежду и побуждала к действию.

Фролов уже придумал, как провезти бриллианты через границу: в бутылке с водой. Причём не все сразу, а поэтапно. Возни, конечно, больше, но риска меньше. Если и заметут, то небольшую часть. И постепенно, периодически посещая интуристом этот город, можно без проблем перевезти остальные камни за рубеж.

«А за бугром всё проще: не нужно доказывать законное обладание сокровищем. Можно просто сдать в банковский сейф на хранение или обналичить за приличную сумму, чтобы вложиться в перспективное дело».