А еще над ним была надстройка.

Шон спустил джип с холма к реке, а затем дорога завернула обратно и привела их прямиком к особняку Игл, открывая ошеломительный вид на надстройку.

– Мне немного неловко, – сказал он Билли, – но мы называем это Гнездом. Понимаю, выглядит по-идиотски, но я открыт к предложениям, если у тебя есть варианты получше.

Не было нужды объяснять, что именно он имел в виду.

Надстройку расположили на крыше особняка Игл, но в то же время отдельно от нее. Это был приплюснутый пузырь из стального стекла, соединенный с основным зданием с помощью цилиндра, выходящего из центральной части особняка. Гнездо было одноэтажным, но потолки там оказались в два раза выше любой другой комнаты в особняке Игл. Оно парило в двух метрах над основным зданием; высота его составляла семь метров от пола до потолка, а диаметр – примерно пятую часть длины всего особняка.

– Кажется, что Гнездо висит в воздухе, но на самом деле его пересекает ось, соединенная с центральной башней, которая, в свою очередь, представляет собой основную несущую конструкцию особняка Игл. Это что-то вроде леденца на палочке. Лифт и главная лестница располагаются внутри центральной башни и ведут в особняк. На лифте можно подняться на самый верх, но, разумеется, для этого нужно иметь специальный доступ. Лестница – это немного другое, но доступ все-таки тоже нужен. Гнездо одновременно является частью особняка Игл и в то же время оно полностью от него изолировано. Если смотреть отсюда, в большой комнате справа располагаются открытая кухня, столовая и гостиная, а слева – спальня и то место, где ты будешь работать, то есть кабинет.

Шон исподтишка глянул на Билли, чтобы увидеть его реакцию, но не стоило бояться разоблачения. Билли, разинув рот, таращился на особняк Игл и Гнездо: он даже подался вперед, опершись руками о приборную доску. Шон изо всех сил старался не фыркнуть от смеха.

Один из архитекторов, который хотел получить работу, вручил ему чертежи, где просто-напросто добавил к особняку лишний этаж. Шон понимал, почему он решил пойти этим путем. В этом был смысл: классический ход и элегантное решение, практически незаметное невооруженному глазу. Личная резиденция Шона органично вписалась бы в общий стиль постройки, но это было так глупо. Была только одна причина, по которой он позволил себе взяться за перестройку тысяч акров и решил возвести этот «колосс» у черта на куличках: Шон оставался гением стекла и металла, продавая гладкие блестящие «лопаты» с цифровым наполнением. Какой смысл делать свое логово тайным? При реставрации особняка он и так собирался улучшить его, отдав при этом дань прошлому. Разве этого мало, чтобы попасть в учебники по истории? Для себя Шону хотелось чего-то более современного. Именно Фискер вдохнул в здание новую жизнь, именно ему пришла в голову идея подчеркнуть прошлое, используя основную часть особняка, и отправиться в будущее, соорудив парящее гнездо исключительно для Шона Игла. Было бы в три раза дешевле просто снести все и начать строить заново, но Шону хотелось сохранить каркас. Какой смысл вообще строить здесь, если не отдавать дань прошлому?

Хотя временами ему хотелось сравнять это место с землей и уехать: несмотря на то что все перестроили и добавили много нового, это все еще был особняк Игл из его детства, и призраки прошлого не отпускали его.

Возникало чувство, что новый, реконструированный и расширенный, особняк наслаивался на старый. Это была свежая оболочка, покрывающая прогнившие внутренности; паразит, ползающий по инфицированному телу хозяина. Под определенным углом и в определенные моменты здание заставляло Шона трепетать от ужаса. Призрак старого особняка Игл копошился под поверхностью нового. Он все еще был там и даже, наверное, стал сильнее. Отремонтировав дом, Шон словно дал новую жизнь старому призраку.