(обесценивание) – представляет собой тенденцию развивать негативное, бездушное, циничное отношение к детям, их чувствам и переживаниям, сопровождающееся снижением эмпатии, потерей отзывчивости, соучастия. Редукция родительских достижений отражается в уменьшении или упрощении действий, связанных с заботой о детях, а также снижении чувства компетентности в выполнении своей родительской роли (Ефимова, 2013). Анализируя результаты корреляционного анализа шкал опросника «Родительское выгорание» с данными, полученными по шкалам теста-опросника Баса-Дарки, методике Зунга и показателями смысложизненной ориентации (методики СЖО), автор отмечает, что родственными характеристиками для параметров родительского выгорания являются уровень агрессии, враждебности, стресса и депрессии, в то время как высокий уровень осмысленности жизни выступает в качестве протективного по отношению к «выгоранию» фактора. Интересно отметить, что эмоциональное истощение в наибольшей степени связано с обидой, а также общим индексом враждебности, раздражительностью, подозрительностью, чувством вины. Деперсонализация (то есть обесценивание или формализация общения с ребенком) – с чувством вины (Ефимова, 2013).

Ряд исследований посвящен изучению специфики выгорания родителей, дети которых страдают различными психическими и соматическими заболеваниями (Lindstrom, Aman, Norberg, 2010; Norberg, 2007).

В частности, изучение эмоционального выгорания у родителей, дети которых страдают онкологическими заболеваниями, проведенное A. L. Norberg (2007), показало, что такое выгорание в большей степени характерно для матерей больных детей. В то время как в группе обследованных отцов по сравнению с нормативной выборкой значимых различий выявлено не было. Автор предполагает, что полученные данные отражают более выраженную, по сравнению с отцами, подверженность матерей влиянию хронического стресса, обусловленного болезнью ребенка, что в свою очередь связано с ролевой структурой семьи.

Признаки эмоционального выгорания обнаруживаются у родителей детей, имеющих особенности в развитии (умственная отсталость, аутизм), а также родителей детей, страдающих сахарным диабетом и воспалительными заболеваниями кишечника (Lindstrom, Aman, Norberg, 2010; Weiss, 2002).

Таким образом, в большинстве работ обнаруживается связь выгорания и хронического стресса, обусловленного заболеванием ребенка.

В настоящее время выгорание у родственников наркозависимых остается практически неисследованным. Несмотря на то, что в доступной литературе нами не было обнаружено исследований, прицельных с точки зрения оценки истощения, деперсонализации и редукции достижений в рамках синдрома выгорания, существуют данные, отражающие схожую симптоматику у родственников аддиктивных больных.

Так, описывая трансформацию отношений в семье больного наркоманией, R. Liepman, R. Flachier и S. Tareen отмечают наличие выраженных негативных эмоциональных переживаний у близких зависимого, которые часто испытывают досаду и негодование, проявляющиеся в сарказме, подтрунивании над больным, выдумывании унизительных прозвищ, запугивании или даже применении насилия для выражения собственного гнева (Liepman, Flachier, Tareen, 2008). С нашей точки зрения, эти проявления вполне соответствуют компоненту деперсонализации/дегуманизации синдрома выгорания. Такие переживания у близких зависимого, как правило, сопровождаются ощущением собственной беспомощности, несостоятельности, депрессивной симптоматикой, возникающей в связи с тем, что зависимый не оправдывает ожиданий, возложенных на него близкими, не обращается за помощью, или ему не становится лучше, несмотря на все попытки семьи помочь (Ерофеева, 2013; Сараев, 2009; Morgan, Litzke, 2012). Здесь, как видно, отчетливо проступает симптоматика компонента редукции синдрома выгорания, обусловленная постоянной фрустрацией деятельности опекающих больного близких, стремящихся справиться с его болезнью.