– Деймон, слава Богу….– я разрыдалась в голос.

– Катя, что случилось? – Я не могла говорить, весь ужас и страх прошедшей ночи выплеснулись в истерику, меня колотило как в лихорадке. Он подхватил меня на руки и крепко прижал к груди. Деймон был обжигающе горячим, и я обхватила его шею руками, подсознательно чувствуя, что он не обидит, что с ним я в безопасности. Через какой-то миг меня посадили на кровать, сняли мокрый рюкзак и куртку. Когда Деймон потянулся, чтобы снять разорванное платье, я разрыдалась сильней и отпихнула его руку, сжавшись клубком. Он все понял и не настаивал, лишь завернул меня в одеяло и усадил на свои колени.

– Что за срочность? До завтра никак не подождет? – Посреди комнаты появился Ратмир, в одних пижамных штанах, с расцарапанным плечом и следами свежих укусов. Увидев меня, скорчившуюся и замотанную в одеяло, воющую на одной тональности на коленях у брата, он тут же заткнулся, – Катя? – С недоверием спросил он. – Как ты… – он не закончил вопрос. Рассмотрев ободранную руку и часть лица, Ратмир спросил – Что с ней?

– Она не говорит, – ответил Деймон. Я посмотрела на него и заплакала громче, он присел рядом и погладил меня по голове. Я протянула к нему руки, и Деймон пересадил меня на колени Ратмира, его тело было прохладным, и я прижала к его груди горящую щеку. И понемногу осознавая, что опасность миновала, стала скулить чуть тише. Деймон встал и принялся ходить по комнате, ожидая, когда я успокоюсь. Но только стоило ему приблизиться, как я заплакала громче и сильнее прижалась к Ратмиру.

– Дей, оденься, – скомандовал Ратмир, – не видишь, она боится. – Деймон будто только заметил свою наготу, зло рыкнул, и через секунду его тело окутала тьма, а когда схлынула, то он уже был одет в легкие штаны и исчез. Ратмир гладил меня по мокрой голове и пытался узнать, что случилось, но когда я пыталась говорить, то начинала заикаться и рыдать сильнее.

Деймон вернулся через пару минут и протянул мне какой-то стакан. Я пыталась от брыкнуться, но Ратмир схватил меня так, что я не могла пошевелиться, а чертяка насильно влил мне в рот горько-кислую мутную жидкость. Часть пролилась мимо, но большая часть попала в горло. Практически сразу стало легче, спокойнее, голова стала тяжелая, и меня поклонило в сон, бороться с ним оказалось бесполезно.

Когда я открыла глаза, кругом царил полумрак, сначала я даже не поняла, где нахожусь, но, привыкнув к темноте, смогла разглядеть очертания спальни в замке. В замке? Не веря глазам, я села в постели. Значит, все произошедшее накануне было по-настоящему. Я потрогала лицо, потрогала руку, никаких ссадин, скорее всего, подлечили. Меня передернуло, воспоминания закружились калейдоскопом, я снова переживала страх и ужас, от которого меня начало знобить. Но на этом мое дурное сознание не остановилось и начало придумывать, что бы стало со мной, если бы я не смогла убежать. Меня заколотило сильнее, слезы брызнули с глаз. Чтобы не поддаться панике, я рванула с кровати и, запутавшись в длинном подоле, упала на пол. Резко встала, треск разорванной ночной сорочки привел меня в чувства. – Вот, блин, – выругалась я, смотря на образовавшуюся дыру чуть выше колен. Была ночнуха макси, стала мини. Не долго думая, я оторвала подол полностью. Не понимаю я их местную моду, платье в пол еще можно объяснить, но ночнуху то можно сделать покороче, все равно никто не видит. С этими мыслями я спрятала оторванную ткань в гардеробной и отчетливо поняла главное: я голодна и готова кого-нибудь сожрать, если меня не накормят. Неимоверный голод был признаком пережитого стресса. На самом деле так было всегда, чем сильнее стресс, тем больше я хочу есть. Я поискала халат, но его нигде не было. Несколько платьев, висевших на плечиках, зашнуровывались сзади, и я бы одевалась до самого утра. И расценив, что, скорее всего, все спят, и по замку вряд ли кто-то шастает в такое время, я вышла в коридор, в котором царила гробовая тишина, и потрусила в поисках кухни. На подходе к лестнице заметила знакомого стража. Пусть он только попробует сказать голодной мне, что я не могу спуститься вниз, я такой скандал устрою, весь замок будет на ушах стоять. Страж обернулся на звук моих шагов и словно приведение увидел, вылупил глаза и замер с дурацким выражением лица. Когда я подошла ближе, мужик отшатнулся, чуть не навернувшись с лестницы, неловко ухватился за перила, но в последний момент все-таки удержался. И чего это он так напугался? Не ожидал меня здесь увидеть?