Парацельса, по справедливости, считают одним из величайших деятелей медицины и естествознания – отцом современной медицины. По значимости проведенную им медицинскую реформу сравнивают с «религиозной реформой» Лютера и астрономической реформой» Кеплера. Многие его воззрения не утратили своего значения до настоящего времени. В книге «Феномен духа в искусстве и науке» (1958) Карл Юнг писал: «Современная медицина, которая не может больше принимать душу как простой придаток тела и поэтому всё больше начинает учитывать так называемый «психический фактор», в определённом смысле вновь приближается к парацельсовскому представлению об одушевлённой материи, в результате чего сам духовный образ Парацельса освещается по-новому. Подобно тому, как Парацельс когда-то стал первопроходцем медицинской науки, сегодня он для нас становится символом важного изменения нашего воззрения, как на сущность болезней, так и на сущность живого вообще».

Арабская медицинская традиция так же ведет свое начало от трудов греческих врачей Гиппократа, Эмпидокла и др. Ранний ислам был довольно толерантной религией и этим выгодно отличался от тяготеющего к догматизму христианства, поэтому в мусульманских странах наследие древнегреческих врачей и философов было не только сохранено, но и существенно приумножено. Рамки данной книги не позволяют подробно рассмотреть развитие арабской психотерапевтической традиции, – это потребовало бы обширного экскурса в историю ислама и его влияния на традиционные восточные культуры. Ограничимся лишь описанием основных черт, специфичных именно для арабской психотерапии.

Необходимо обратить внимание, что в то время арабская образовательная традиция принципиально отличалась от европейской. Молодой ученый-мусульманин мог рассчитывать на одну из четырех должностей: советника (дабира), поэта, астролога или врача. Низами Арузи Самарканди в трактате «Собрание редкостей» так охарактеризовал эти должности: «Дабир, поэт, астролог и врач, – суть ближние люди царя, и обойтись без них ему невозможно. На дабире – крепость правления, на поэте – вечная слава, на астрологе – благое устроение дел, на враче – здоровье телесное. И это – четыре тяжких дела и благородных науки из ветвей науки философии: дабирство и поэзия – из ветвей логики, астрология – ветвь математики и медицина – ветвь естествознания». Естественно, чем шире кругозор и универсальнее полученные знания, тем больше конкурентное преимущество выпускника и выше рейтинг медресе. Таким образом, учебное заведение заинтересовано в подготовке выпускников, обладающих энциклопедическими познаниями.

Кроме того, текст Низами имеет и другой смысл. Под царем понимается сам человек и, таким образом, речь идет о гармоничном развитии личности. Здоровый человек по представлениям арабских врачей успешен в работе (дабир) и творчестве (поэт), кроме того, он соблюдает традиции (астролог) и заботится о здоровье (врач). Гармония всех четырех сфер жизни – цель арабской медицины и в этом она следует традиции «правильного смешения» греческих врачей.

Абу Али Хусейн ибн Абдуллах ибн Хасан ибн Али ибн Сина (986-1037), получивший известность в Европе как Авиценна, родился в селе афшана вблизи Бухары в семье знатного вельможи. Отец Авиценны (родился в Балхе) был последователем исмаилизма (больше известного европейцам как секта ассасинов) не жалел денег и дал сыну блестящее домашнее образование. К 10 годам мальчик знал наизусть Коран, исламское правоведение, риторику, поэтику и грамматику (фарси и арабского языка). После 15 лет юноша начинает заниматься самостоятельно, он увлекается математикой, поэзией и музыкой. После 20 лет Авиценна, освоивший к тому времени философию (для того, чтобы понять Аристотеля, он перечитал «Метафизику» сорок (!) раз) и теологию, приступает к изучению медицины. Обладая крепкими фундаментальными знаниями, Авиценна без труда овладевает теорией медицины, а многочисленные, запрещенные исламом, вскрытия трупов животных и людей (вот когда сказалось вольнодумство отца) завершают его образование. Авиценна приступает к врачебной практике и вскоре приобретает репутацию отличного лекаря. Благодарный за излечение, Бухарский эмир открывает ему доступ в личную библиотеку. История средневекового образования – это история библиотек. Утраченная впоследствии библиотека Саманидов современными учеными признается уникальной книжной коллекцией. Возможно, что количеством уникальных книг эта библиотека не уступала знаменитой Александрийской библиотеке.