Во-вторых, можно изначально, в процессе разработки институционального проекта, связать с каждой функциональной позицией множество стимулов для выполнения соответствующей деятельности, передав выбор одного из них тому субъекту, который в какой-либо момент времени будет замещать (занимать) эту позицию. Как отмечает К. Менар, «растущее значение внерыночных вознаграждений рельефно выделяет проблему необходимого разнообразия микроэкономических стимулов. Цель этого ясна: опереться на весь комплекс мотиваций агентов» [Менар, 1996, с. 95].

При таком подходе нет нужды посредством специальной деятельности настраивать стимулы выполнения действия на каждого конкретного субъекта – настройку выполняет этот последний, выбирая из предложенного набора поощрений то, что наиболее значимо для него.

Принцип достаточного разнообразия стимулов и заключается, с учетом сказанного, в рекомендации проектировщику действовать вторым способом. Поступая так, он «облегчает» конструкцию экономического института, снижает трансакционные издержки, делает свои вариант более предпочтительным и сравнении с другими.

Нетрудно провести ясные параллели между логикой проектирования института, предлагаемой этим принципом, и идеей меню контрактов, подробно описанной в [Milgrom, Roberts, 1992, chapt. 12]. Суть ее заключается в том, чтобы вместо подбора для работника наилучшего для него соотношения постоянной и переменной (рисковой) части вознаграждения, ему предлагается на выбор несколько вариантов трудового контракта, различающихся упомянутыми соотношениями. Таким образом, формирование меню контрактов для наемных работников является частным случаем применения описанного здесь принципа институционального проектирования.[10]

Проектируемый экономический институт призван, очевидно, в первую очередь удовлетворить потребности целеполагающего субъекта – «заказчика» всей разработки. Процесс реализации его интересов неизбежно затрагивает и интересы других субъектов, результаты действий которых – через сеть обменов и иных трансакций, которую и представляет собой сформированный институт – в конечном счете и обеспечивают желаемые целеполагающим субъектом преимущества и выгоды. В рамках института, т. е. действуя в соответствии с предписываемым алгоритмом, его участник приобретает свою индивидуальную выгоду, произведя тот результат, которым предусматривался проектировщиком и «встраивался» в тот «комплект», который порождал результирующую выгоду заказчика.

Если при этом причинно-следственная связь «действие участника по правилам → получение вознаграждения» устроена так, что формальные условия получения поощрения выполнены, а действие по существу не выполнено, у участника взаимодействия возникает естественный интерес получать поощрение, не действуя в соответствии с занимаемой им функциональной позицией, а используя свое пребывание в ней для получения дополнительных выгод вне данного института.

Этот феномен хорошо известен в экономической теории как оппортунизм, или оппортунистическое поведение. Согласно О. Уильямсону, «экономическая теория трансакционных издержек характеризует человеческую натуру такой, какой мы ее знаем, используя понятия ограниченной рациональности и оппортунизма» [Уильямсон, 1996, с. 93). Под оппортунизмом при этом понимается «преследование личного интереса с использованием коварства. Подобное поведение включает такие его более явные формы, как ложь, воровство и мошенничество, но едва ли ограничивается ими» [там же, с. 97].