Мимо нас проносились участники гонки. По всем законам они должны были остановиться и узнать, что со мной произошло. В крайнем случае, рассказать о падении на ближайшем пункте проверки, но все пролетали мимо, удостоверившись, что рядом находится второй участник, заботливо придерживающий за талию.

Оглянулась на узкую трассу и удивилась, оба наших мотоцикла убраны с дороги. Когда только успел? Подташнивало, что не удивительно после того, как приложилась головой о дерево, и очень болела шея. Сорок второй нес в руках оба шлема – мой и свой – не забывая при этом заботиться обо мне.

– Ритка! – кинулся ко мне отец, – Жива?!

В его голосе неподдельное волнение, приятно согревшее сердце.

– Предполагаю, легкое сотрясение, господин Орлов, – отстраненно ответил вместо меня сорок второй.

– Нет у меня никакого сотрясения! – возмутила тут же я и полыхнула недовольным взглядом на сопровождавшего мужчину.

Он меня так и не оставил, продолжал сопровождать. При этом точно знала, что он вылетел из гонки следом за мной.

– Ритка! Что случилось?! – подбежал Никита, и я вырвалась из неприятельских объятий, припав к груди близкого человека.

– Чуть шею себе не свернула, – недовольно прокомментировал отец.

– Это с ней бывает, – осуждающе произнес личный механик, но при этом сжимая в своих объятиях, – Рит, я предупреждал. Не лезь на рожон.

– Никита, мы проиграли, – всхлипнула в ответ, очутившись рядом с родным существом.

– Спасибо, что жива осталась! – обругал меня отец.

Рита

– Господин Орлов, не ругайте девушку, трудный участок был, – сорок второй попытался остановить воспылавшего праведным гневом отца.

– Идите своей дорогой, господин Радов. Я сам разберусь, как с дочерью разговаривать! – теперь в голосе родителя прозвучала ненависть.

– Вы правы, – холодно отозвался соперник и, оглянувшись, увидела, как он спокойно направился прочь.

– Пап, ты его знаешь? – хлюпнула носом у Никитой груди, к которой все еще прижималась.

– Знаю, – недовольно ответил отец, – Надо тебя врачам показать.

С этими словами он направился к организаторам, где располагался пункт первой помощи.

– Никит, надо мотоцикл забрать, – подняла глаза на друга.

– Его уже прикатили, – мотнул куда-то в сторону мой личный механик.

– Да? И кто? – тотчас же утерла слезы и поспешила к своему железному коню.

– Техники сорок второго, – недовольно пробурчал парень, – Что у тебя произошло?

Присела рядом с перепачканным в грязи мотоциклом и, грустно вздохнув, постаралась как можно подробней пересказать произошедшее на трассе. Никита иногда задавал уточняющие вопросы, но в целом слушал внимательно, кивая головой.

– Прав твой отец, тебя врачам показать надо, – протянув руку к голове, чтобы ощупать основание черепа, сказал Никита.

– Ай! Больно! – недовольно дернулась, когда он сильно нажал в каком-то месте.

– Вот и я том говорю. Думаю, сорок второй прав. Запросто, что у тебя легкая сотряска, – недовольно покачал головой парень.

– Что я первый раз головой приложилась? – недовольно буркнула в ответ, с бОльшим вниманием рассматривая состояние мотоцикла, чем интересуясь собственным здоровьем.

– Ничего с железякой не сделалось. За два дня восстановим. Ты о своей голове подумай, – не отставал Никита, присев рядом и проверяя каждую деталь эндуро.

– Ладно, – неохотно согласилась, – покажусь врачам. Хотя отключка на пару секунд ничего не значит.

Отец присутствовал при осмотре, внимательно выслушал врачей, подтвердивших, что отделалась гематомой на голове, и сам отвез домой. Он хотел к себе в особняк, мотивируя лучшим уходом, но я настояла на собственном домике у дяди Миши. В конце концов, Никита должен туда отправить мотоцикл, да и моего хозяина надо успокоить, чтобы зря не волновался. Отец, убедившись, что его дочери не угрожает в ближайшем будущем свалиться в обморок, разговаривал спокойно, только не сразу отказался от мысли взять под свое крылышко.