– О! – вскинул брови англичанин. – Миссис Климиган! Она и на самом деле ничего такого не говорила. Она вообще молчала, но вот ее спутник… В общем, Война, не позднее завтрашнего дня мне придется начать шевелиться и немало.

Хозяин мельницкого замка здоровой рукой осторожно, чтобы максимально ограничить слышимость их разговора в коридоре, прикрыл дверь и, тревожно сдвинув брови, спросил:

– Ну-ка, дорогой мой друг, расскажите мне поподробнее о спутнике миссис Климиган. Кажется, я сегодня упустил что-то весьма важное и связано оно именно с этим пришельцем.

– А вы его не видели, Война?

– Клянусь вашим воскресением – нет!

– Ну, – неуверенно начал Свод, – тогда это, конечно, не дело. Замок-то ваш, как же без разрешения? Миссис Климиг…

– С ней, – не дал ему договорить Якуб, – я как-нибудь разберусь позже. Мне интересно узнать именно от вас о том человеке-дереве, который с ней приходил.

– И вы видели дерево?

– Да, мой друг, и я, и даже пани Сусанна. Бьюсь об заклад, спящий мертвецким сном Казик тоже видел во сне это дерево. Что это, Свод? Кто? И как это вообще возможно – проникать в сон сразу нескольких людей?

Англичанин заерзал. Было видно, что он и ответил бы Якубу, и поговорил бы на эту тему, но по какой-то причине не мог этого сделать.

– Ричи, – осторожно продолжил Якуб после неловкого молчания, – у вас с ним заключен какой-то договор?

– Близко к тому, Война, – радуясь догадливости друга, подтвердил Свод. – Только не бойтесь, ради бога, я ничего не подписывал кровью…

Якуб уперся взглядом в бледное небритое лицо друга. Оно сейчас вполне вписывалось в образ бывалого пирата, но вот глаза! Они просто лучились легким, безшабашным весельем.

– Вы полагаете, это смешно? – стараясь выглядеть строго, спросил хозяин Мельника.

– Нет, Война, – с облегчением выдохнул джентльмен удачи, – просто с каждой минутой мне становится все лучше. Честное слово, за такую сделку следовало бы расписаться кровью. Если так пойдет и дальше, завтра же утром я уеду.

– Куда Свод? Зачем?!

– Этот …человек, это дерево попросило.

– Бред! – не выдержал Якуб.

– Выходит, и у вас тоже бред? И у пани Сусанны? Может, Казика разбудим, спросим?

– Это просто… – от нелепости происходящего стал заикаться Война, – н-н-не слыхано! Какое-то дурацкое дерево является вам в бреду и приказывает убраться отсюда?

– Не убраться, Якуб, а сделать некое одолжение. В противном случае меня ждут серьезные неприятности, и даже не спрашивайте какие, поскольку об этом я должен молчать.

– Но куда, куда вы поедете?

– В Англию.

– Что? – едва не вскрикнул Якуб. – Вас же там ищут, Ричи!

– Якуб, друг мой, мне сложно объяснить вам, что со мной произошло. У меня просто нет на это времени, как и на то, чтобы в полной мере отблагодарить вас за все, что вы для меня сделали. Не перебивайте, прошу вас, – Свод улыбнулся. – Я изменился здесь. Я и представить себе не мог, что когда-либо сумею так изъясняться.

– Ричи, – рассмеялся Война, – вы сейчас пытаетесь умничать, как Никаляус Эшенбурк, только его слова, в отличие от ваших, заслуживали…

– Откуда вам знать, чего они заслуживали? – неожиданно и жестко оборвал его Ласт Пранк. – Привыкли отзываться о нем: «Никаляус – умница, добряк, образованный человек», а он меж тем прозябает сейчас в затхлом подвале, в полном мраке, в грязи и невежестве. У него, у образованного, нет даже возможности выбраться оттуда!

Глаза Якуба округлились. Он вглядывался в лицо Свода и понимал, что уж это-то точно не бред и не хмельной припадок. Англичанин на самом деле переживал какие-то свежие эмоции, связанные с Эшенбурком.

– Никаляус в подвале? – неуверенно спросил Война. – В нашем?