Его секретарь (тоже одетый по европейским лекалам) внес поднос с фарфоровым сервизом на двух персон. Из чайника тянуло приятным ароматом, а вкус у напитка оказался ничуть не хуже: черного чая с таким букетом трав Максу еще пить не доводилось. Первые две чашки были выпиты молча, отдавая дань уважения тому, кто делал напиток. Наконец, когда было разлито по третьей порции, и чайник опустел (впрочем, тут же был подан новый), хозяин решил перейти к делу:

– Итак, господин Быстров, чай Вам, вижу пришелся по душе.

– Да, господин Анис, он был восхитителен.

– Я премного рад это слышать! Думаю, теперь мы можем обсудить цель Вашего ко мне визита, – Рахмани активировал голограмму монитора. Подивившись присутствию здесь такого сложного устройства, как голографический (и, как оказалось, твердый) монитор, привычный для более обеспеченных миров, Макс положил на указанное хозяином кабинета место телефон и перекинул с него список. Анис, видимо, открыл какую-то программу и внес туда список. Во всяком случае, мичман понял это именно так. У него начали закрадываться сомнения о прозрачности голограммы (и тем более о прозрачности намечающейся сделки). Чуйка прямо-таки орала “не ведись”, и Максим решил ее послушать.

Через несколько минут все было готово, и на стороне Макса возникла смета с ценами за товары и итогом. Конечно же, они исчислялись в тенге, а не в марках, поэтому сказать, много это, или мало, он не мог. Но смутно помнил, что за марку в банке давали чуть больше двадцати тенге. Проведя нехитрые расчеты в мобильнике, мичман сначала подумал, что ошибся с нулями. Проверка дала то же число. Интернета не было, и курс он посмотреть не мог, но сомневался, что за полторы недели его здесь пребывания валюта Эмирата обрушилась на пару тысяч процентов. Развод был наглым, прямолинейным и рассчитанным на тупого солдафона, в голове которого обитали лишь приказы командиров. Попасться же Максу можно было лишь из принципа, и он решил сыграть с Анисом на его же поле:

– Господин Рахмани, могу я посмотреть на товар на прилавках?

– Вы сомневаетесь в компетенции моих работников? – с удивлением спросил Анис. И это расставило все точки над i.

– Конечно нет, но, знаете, самому выбирать несколько привычнее. Можно будет предотвратить оплошности и ошибки, Вы же понимаете, не так ли? – наградой Максу был короткий кивок. Путь до прилавков много не занял, и дальше мичман методично сверял цены из сметы с таковыми на прилавке, и тут же менял их. С каждой находкой лицо Аниса мрачнело, но сделать он ничего не мог – покупатель оказался дотошным, и это в его праве. По итогам проверки, занявшей больше получаса, итоговая цена сократилась в те самые примерно двадцать раз, и Максим с улыбкой подал руку хозяину магазина:

– Благодарю Вас, уважаемый Анис, за понимание, с которым Вы отнеслись к моей дотошности. Надеюсь на плодотворное с Вами сотрудничество!

– Взаимно, друг мой! Вы показали себя человеком дела, и я с радостью буду ждать следующей нашей встречи! – сказано было настолько приторно, что Макс не сомневался во лжи.

Полчаса спустя холодильники в кузовах грузовиков оказались забиты под завязку, и флотские отправились в обратный путь, занявший чуть больше часа – пробки к этому времени уже рассосались. Оставив разгрузку продуктов подошедших на поваров, Макс взял курс на офицерский домик для отчета. Здание встретило его тихими переливами классической музыки, доносившимся из кабинета Лазара. Старлея же на месте не оказалось, он опять укатил в город. Поэтому мичман, от нечего делать, побрел в свою комнату, где и завалился смотреть сериалы, после чего благополучно уснул.