Много времени не понадобилось, чтоб добраться до источника звука. И когда я вышел на него, то… не увидел абсолютно ничего и никого, кто мог бы издавать эти шорохи. Но что самое нелепое, так это то, что шорохи вдруг стали исходить из другого места. Сбитый с толку, я всё же решил пойти на них снова. И когда дошёл, то опять не увидел ничего, кроме всё тех же исполинских груд мусора. Что за чёрт!? И вновь подозрительные шорохи раздались неподалёку. Что здесь происходит? Как получилось, что я оказался тут?! Но мне не оставалось ничего, как вновь последовать на предательский шум.

Не знаю, сколько я так пробродил. Но довольно скоро я ощутил неимоверную усталость и головную боль. Почти по колено мои ноги увязали в липкой грязи. От пронзительно мерзопакостной вони мутнел рассудок, и мысли начинали путаться. Напряжение переросло в панические атаки. Я начал испытывать не просто страх. Я ощущал глубокий утробный ужас! Хотя при этом сам не понимал, чего боюсь!

Смеркалось всё быстрее. Громадные тени мусорных куч падали на меня, словно вдавливая в грязь. Стояла жутчайшая тишина, нарушаемая лишь этими загадочными шуршаниями. А я всё так же покорно шёл на них. Я уже начал забывать, как попал сюда, и, вообще, зачем я здесь. И правда, зачем?! Какого чёрта меня сюда занесло!?.

Я шёл не просто покорно. Нет. Я шёл словно заворожённый. Заворожённый этим зловещим шорохом. Который всё больше походил на гадкую, страшную, но как-то по-животному цепляющую мелодию. Словно музыка древних индейских шаманов, гипнотизирующая разум. И, наверное, я так и шёл бы целую вечность, если бы неожиданно для себя не услышал иной звук. Звук, отличный от этого вездесущего шороха. И сомнений тут быть не могло. Это был стон. Стон неимоверной боли. Человеческий стон! Невероятным образом это пробудило меня. И, сбросив сонную пелену с глаз, я с ужасом осознал, в каком положении нахожусь.

Я оказался не просто посреди мусорных отходов. Это было больше. Ибо в тот миг я осознал, чем ещё столь сильно воняло. Посреди груд хлама, как попало валялись донельзя изувеченные люди. Но только людьми их уже назвать было нельзя. Разорванные пополам, с торчащими кишками наружу, с оторванными конечностями, однорукие или безрукие, переломанные, с вырванными костями из подобия плоти, с мерзкой прогнившей кожей, покрытой сочащимися гноем язвами. Но даже не это пугало. Страшнее, стократ страшнее было другое. Эти бедные, несчастные люди, изуродованные до неузнаваемости, они… они ещё были живы. Господи! Непонятно как, вопреки чему и бога ради зачем, но они ещё едва дышали. Они нелепо шлёпали пухлыми губами или тупо моргали выпученными глазами. Но они были живы. А значит, они страдали от неимоверной, невозможной, не выразимой словами боли. И эти сотни стонов сливались в один жуткий пронзительный и выворачивающий душу наизнанку стон! Наверное, в тот миг я сошёл с ума. Я обезумел! Вернее, непременно бы свихнулся, если бы не осознание ещё большего ужаса. Я был следующий. Меня ожидала та же участь.

Внезапно шорох усилился и перешёл в некое стрекотание. Тени на земле вдруг начали двигаться. Нет, точнее извиваться. Со всех сторон послышался шум гремящего мусора. Оно было здесь! Всё это время! Оно заманило меня сюда! Сначала я увидел подобие гигантского мерзкого хвоста. Он промелькнул за одной из куч и тут же исчез. Но затем часть показалась из-за другой кучи. Ещё часть я вдруг заметил слева от себя, извивающуюся между двумя кучами. И вдруг грязь подо мной начала неистово булькать и даже пениться. Меня затрясло. Не ведая причины, подчинённый инстинктам, я тут же отскочил в сторону. И очень вовремя. Ибо из того места, где я стоял секунду назад, вынырнула гигантская и мерзопакостная чудовищная голова! И вот я оказался в тени этого! Но я ошибся. Это была не голова. Это была огромная круглая пасть с множеством острых зубов. С неё стекали слюни и грязь. И зрелище это было подобно тому, как смотреть в тёмную бездну, которая вот-вот поглотит тебя! Я не смел отвести взгляда от мерзкой пасти, но боковым зрением я заметил, как длинное туловище чудовища обвило пространство вокруг меня.