Не дождавшись ответа, Михаил Иванович развернулся к директрисе. Она же с глубоким спокойствием молча взирала на своего гостя, и психолог в который раз возненавидел тот факт, что совсем не мог «читать» мысли своей начальницы. Не смотря на то, что про Нику он знал довольно много, ему редко когда удавалось понять ее внутренние переживания или хотя бы их эмоциональный настрой. Железный характер, присущий настоящим атлетам, был самым главным достоинством в Веронике Юрьевне. Она пережила много трудных времен, и Бубенцов помнил то, как и он лично, и Юля с Эллой пытались отговорить Нику от идей дежурств для клиенток. Никто не едет на отдых, чтобы мыть полы в столовой. Клиентов нужно заманивать, создавать им все условия, пылинки с них сдувать. Но Вероника была неотступна. Она не хотела прогибаться под стандарты индустрии, обосновывая это тем, что центр принадлежат ей одной, и только она будет решать его судьбу. К тому времени, «Островок» был открыт около семи лет, клиенты приезжали и уезжали, с разными результатами, но иногда смены начинались с пустующими комнатами, некоторые гостьи покидали базу уже в конце первой недели, не выдержав напряженного расписания и строжайших правил. Бубенцов тогда был совершенно уверен, что бизнес идет на дно. Тут придется кому-то подвинутся: либо Нике и ее спартанской философии, или гостьям, которым целиком придется положится на Серых в нелегком деле коррекции веса.

И что же случилось в позапрошлый ноябрь? А то, что Михаил Иванович решил потратиться на несколько вебинаров, которые с редчайшей скидкой продавал один из ведущих Университетов Германии. Курс занял всего несколько дней, как раз в перерывах между сменами, но Бубенцову было поручено подумать о проблемах психогенных расстройствах психики с интересных точек зрения. Заострить внимание на утверждениях и аффирмациях в голове клиента больше, чем техники погашения компульсивного поведения[7].

Решив посвятить внутренним барьерам отдельное занятие, Бубенцов вырвал у Ники отдельный час именно для проработки этих препятствий, раз в два дня для групп из 5 человек. Начальница, конечно, сопротивлялась, качала головой, что, мол, дорогой, для того, чтобы похудеть, нужно ежедневно отжиматься двести раз и бегать минимум полчаса с пульсом до 140 ударов в минуту. Но психолог был непреклонен. Выцыганил-таки! Я тебе гарантирую результаты, заверил Нику знаток душ, ты мне дай всего лишь 10 недель! Иначе, я не обещаю остаться!

Это был единственный раз, когда Серых махнула на него рукой и согласилась на его условия. Ни до этого случая, ни после, Вероника не реагировала на ультиматумы настолько спокойно. Наверное, была уверена, что он провалится, не сможет. А он смог! И не только смог, да так, что клиенты повалили табуном, прямо отбоя нет! Он-то ведь интересуется, имеет понятие! И пусть никто из них (ни Вероника, ни ее преданная, забитая жизнью Элла, ни овчарка в брючном костюме) не забывают, что его личная методика по устранению преград насчет пищи и в других жизненных аспектов – это и есть то чудо, что спасло эту жалкую базу от тихого угасания и банкротства.

И что же теперь? Когда он просит всего лишь еще один час, эта физкультурница, у которой образования лишь в сфере подтягиваний и прыжков в длину, не только ему отказывает, но и собирается нанимать других экспертов? Как глупо, Ника, и как смешно. Истинный талант не то, что не слушаешь, да еще и унижаешь, можно сказать, гонишь прочь.

Бубенцов постоял на одном месте, перекатываясь с носка на пятку, прикидывая о том, какие еще аргументы кинуть в бой. Какие не кидай, а с Серых спорить – все равно, что слепому про радугу рассказывать, лишь драгоценное время терять. Она же у нас «начальница», директор всего центра, с ее колокольни виднее всего. Только жаль, что о клиентках Ника думает в последнюю очередь. Они для нее всего лишь имена в списке приезжих; источник денег, заплаченных за оказанные услуги. Это через искалеченные судьбы этих несчастных женщин Вероника реализует созданный у себя в голове образ своего величия, компенсирует собственные комплексы. Ей бы тоже было полезно послушать его лекции. Авось научилась бы человечности.