Сара отшатнулась и извлекла из его ладоней свои пальцы.

– Завтра? Но зачем?

В ее голосе слышала неуверенность, которой не преминул воспользоваться более опытный мужчина.

– Ты мне понравилась, Сара. Но это я тебе это уже говорил.

Она взглянула на него с неприятной опаской, и Вуд поспешил поднять руки в знак своей полной безопасности.

– Уверяю тебя, я сама лояльность и скромность. Со мной можешь ничего не бояться. – Эти слова были откровенной неправдой, но Джордж наделся, что звучали они вполне достоверно. – К тому же я здесь ненадолго. Курсы продлятся всего месяц.

Сара немного отошла от стресса и даже попыталась неловко пошутить:

– То есть соблазнить меня вы не успеете?

Он молча уставился на нее. Неужели она ясновидящая? Именно эта мысль мелькнула в его удрученном сознании. Но вслух он небрежно подтвердил:

– Конечно. На это нужно гораздо более длительный период. В столь короткое время мне не уложиться.

Посмотрев на его вымученную улыбку, Сара снова вздохнула.

– Мне нужно идти. До свидания.

Джордж удержал ее за руку.

– Вот именно: до свидания! Когда мы увидимся?

Сара немного помолчала. Если бы на ее месте была другая девушка, Вуд решил бы, что она попросту набивает себе цену, заставляя себя упрашивать, но Сара и в самом деле обдумывала его просьбу. Наконец сказала:

– Завтра я никак не смогу. Послезавтра семинар и мне нужно к нему подготовиться. Если только в среду?

Вуд надеялся на завтра, но был рад и среде. Договорившись встретиться ровно в семь вечера возле городского сквера, они расстались. Джордж пошел в отель, по дороге любуясь невысокими старинными зданиями. Все-таки прежде люди гораздо больше думали о соразмерности человека и окружающих его вещей. Или у них просто не было современных возможностей?

Нужно было позвонить Элизе, но он решил, что та наверняка устала после тяжелого дня. Он знал, что работа модели трудна и физически, и морально. Но, что греха таить, звонить Элизе он не хотел вовсе по другой причине. После проведенного с Сарой вечера ему не хотелось и думать о других женщинах. Впервые при общении с представительницей противоположного пола он чувствовал себя самим собой. Это ощущение было до того приятно и непривычно, что его нужно было детально обдумать, и, как Вуд предчувствовал, принять какое-то очень важное решение из тех, что называют судьбоносными.

Это настораживало, но он решил, что все дело в смене темпа жизни. Он привык быть в самой гуще событий, за минуту решать несколько проблем, а здесь выпал в какое-то безвременье. Конечно, ему скучно, а отсюда и столь странные фантазии.

Вторник тянулся гораздо дольше, чем обычно. Вуд подозревал, что дело вовсе не в нудных лекциях, что читали им светила британской науки. Но признаться даже самому себе, что скучает по едва знакомой девице, было просто стыдно, и Вуд даже перед самим собой делал вид, что все нормально.

Среда тянулась столь же неспешно, но к вечеру, к моменту встречи с Сарой, Вуд почувствовал себя не на шутку возбужденным. Таким он не был даже в годы своей первой влюбленности, когда все девушки казались ему обворожительными красотками. Это было странно, но он приписал это отсутствию сексуальной жизни, ведь не мог же он привезти в Кембридж свою любовницу? К тому же Элиза и не поехала бы с ним, она была слишком преуспевающей моделью, чтобы столь бездарно расходовать драгоценное время.

Вспомнив о Элизе, Вуд невольно сравнил ее с Сарой, хотя сравнивать простую девочку и всемирно известную красавицу было заведомо некорректно. Но почему-то он вмиг отдал предпочтение Саре. Ее нежное лицо вставало перед ним сразу, едва он закрывал глаза, а вот красивого, классически правильного лица Элизы он вспомнить не смог.