- Карету? – переспросила мама, спустившись по лестнице. – Нет, не брал.
- Отлично, ее возьму я! – отвечаю, выпрыгивая на улицу и бегу в сторону сарая.
- Поля! Поля не смей! – закричала Жизель, а затем обернулась к маме. – Ты ничего ей не скажешь? Нет?
Старые дубовые двери легко поддались, так что открыла их, чтобы посмотреть, как скелеты лошадей дергают головой, словно фыркают.
- Мои хорошие, - улыбаюсь, проводя по серых костях рукой и снимая с них уздечку.
Карета слишком громоздкая, на ней я точно никуда не успею, другое дело сама лошадка. Вывожу красавицу из сарая на свет белый, та нервничает и мотает черепом со стороны в сторону.
- Тихо, тихо. Покатаешь меня немножко, лапочка? – улыбаюсь, нежно поглаживая ее по черепушке.
- Поля! – грозно крикнула Жизель. – Папа тебе не разрешал никуда ехать! Оставайся дома, это не безопасно!
- Да чего вы так переживаете? – возвращаюсь к дому, хотя хочется просто запрыгнуть на лошадь и помчаться до станции. - Я в любом случае вернусь домой, разница только в том, когда это случится, сегодня вечером или на зимние каникулы. Так что не надо за меня переживать.
- Я не за тебя переживаю, чертовка! – возмущается Жизель. – Я волнуюсь, что если одно обучение столько стоит, то сколько будет стоить восстановить эту Магистрель после того, как ты ее разрушишь. Ты же нас по миру пустишь!
- Ха-ха! Очень смешно бабушка Жизель, - не обращаю внимание на ее колкую фразу и по очереди обнимаю и ее и маму. – Я буду себя беречь, так что и вы берегите друг друга и особенно папу!
- Это кого ещё беречь нужно?! Когда он узнает о том, что мы тебя не остановили, - мрачно добавляет Жизель.
- Скажешь, что вы пытались, - бросаю уже с разбега запрыгивая на лошадь.
- Боюсь для того чтобы он в это поверил понадобиться хотя бы разрушить сарай, - бормочет Жизель подходя по дорожке ближе, пока мать все ещё стоит в дверях дома.
Не знаю насколько удобно ездить на живой лошади – никогда не пробовала, но даже сидеть на ее скелете очень неудобно. Я даже подумала, чтобы все-таки взять карету, но время поджимает, не до раздумий.
- И - ха! – вскрикнула, подгоняя лошадь и наконец-то вырываясь из своей золотой клетки.
- Игнаришнар точно нас убьет, - прокомментировала Жизель вытирая слезы ажурным платочком.
Ее названая внучка все удалялась словно мираж на фоне гор, несясь навстречу опасностям и приключениям. Поллинария всегда была непоседливым ребенком. Такому ребенку как она не просто надо объяснять, что нельзя и что можно, нужно было прятать все что нельзя трогать. Всякие запреты для малышки были словно мёдом намазаны, пока она не поняла горькую правду о своей матери. Именно после этого маленькая звездочка изменилась, перестала убегать и добровольно решила остаться в замке, хотя всегда мечтала путешествовать и увидеть мир. Жизель уже и не думала, что когда-либо увидит ее такой же радостной как сегодня, но за каждую радость надо платить. Невинный ребенок что рос у нее на глазах отправился в большой и страшный мир, к которому она не готова так же, как и он не готов к ней. Жизель испуганно схватилась за сердце, чувствуя что оно болит в груди.
- Что-то случилось? – спросила Клара.
- Твоя единственная дочь уезжает в столицу без опеки и защиты, а ты спрашиваешь, что случилось? – возмутилась старая куртизанка и закашлялась.
В ее годах нянчат своих внуков, а не переживают за чужих детей, но разве она может иначе? Когда не стало Клары ее старый друг расклеился, он не мог позаботиться, не то что о ребенке, но даже о себе, а маленькая черноглазая красавица сразу же покорила сердце бывшей жрицы любви. Обычно у детей голубые глаза при рождении, а потом они меняются, но с ее малышкой все было не так. Большие черные глаза словно смотрели в душу и главное она не плакала совсем, словно все понимала. С годами правда понимание у девочки пропало, сменившись упертым характером и сопереживанием к тем, кто по мнению Поли не может защитить себя сам.