Тимми ожидал, чтобы Лори решила, разрешать ему остаться или нет. По выражению ее лица было ясно – она не станет спорить с сыном. Тимми не был типичным десятилетним мальчиком.

– Папа, у тебя есть какие-нибудь идеи? – спросила она.

– Кара все еще здесь?

– Да, она в спальне вместе с близнецами, – сказала Марси, кивком показав на соседнюю дверь.

Отец Майк Хорриган жил в небольшом кирпичном домике, стоящем за церковью Святого Причастия, в которой он служил последние четырнадцать лет. За домом находились уединенный вымощенный кирпичом дворик и пышный сад. Однако, выйдя из парадной двери, он сразу оказался на церковной парковке, на которой команда по баскетболу местной старшей школы организовала сбор средств с помощью мытья машин. Паркер Логан, самый высокий игрок команды, казался настоящим великаном рядом с «Тойотой Приус», которую он тер губкой на краю парковки.

Отец Хорриган заметил мать Паркера, Бетси, которая разговаривала с Синтией, управляющей приходской канцелярией, сидя за столом для пикников между церковью и парковкой. Он до сих пор помнил, с какой радостью Бетси хвасталась ростом десятилетнего Паркера, который вымахал так, что стал выше ее. Тогда муж Бетси подхватил:

– Дорогуша, мне встречались доги выше тебя.

От отца Хорригана не укрылось, что обе женщины быстро понизили голоса, заметив его.

Бетси приветливо помахала ему рукой.

– Привет, отец Майк.

– Вы что, опять обсуждали реалити-шоу «Настоящие домохозяйки», да? – подначил он их.

– Виноваты, вы нас раскусили, – призналась Синтия.

– Тут нет причин чувствовать себя виноватыми, – ответил он. – Одно дело смотреть реалити-шоу, и совсем другое – жить так, как живут его героини.

Синтия посмотрела на него с сочувствием.

– Простите, что спрашиваю, отец мой, но вас что-то беспокоит?

Отцу Хорригану было всего двадцать шесть лет, когда он стал священником церкви Святого Причастия, и Синтия, которая была старше его почти на двадцать лет, всегда относилась к нему как мать. В те годы, что он служил здесь, он каждый день проводил с ней больше времени, чем с кем-либо еще. И она хорошо его знала. Мысли о звонке Марси Бакли и впрямь тяготили его. Он понимал, что, скорее всего, Джонни вот-вот объявится, как это бывает с детьми, но в голосе его матери звучала такая мука. У него не шли из головы слова Марси о том, что для нее было бы облегчением, узнай она, что Джонни забрала его биологическая мать. Тогда он, по крайней мере, был бы в безопасности. Отец Хорриган хотел успокоить ее, если это вообще было возможно.

– Бетси, ты не будешь возражать, если я на минутку заберу у тебя Синтию? – спросил он. – Это касается одной из наших прихожанок.

– Нисколько, – ответила Бетси. – Я собиралась испечь шоколадные пирожные, которыми я обещала угостить ребят, когда они соберут необходимую сумму, так что мне надо браться за работу.

Оставшись один на один с Синтией, он спросил ее, помнит ли она Сандру Карпентер.

– У нее еще была дочь по имени Мишель, – добавил он, надеясь помочь ей вспомнить.

– Да, конечно, но я уже несколько лет как потеряла с ней связь.

В начале его служения в церкви Святого Причастия Сандра регулярно посещала службы. Ее дочь, Мишель, которой было шестнадцать лет, когда он познакомился с ней, приходила к мессе только под нажимом своей матери, но она всегда оставалась вежливой и милой. Когда она окончила школу, ее воскресные посещения церкви постепенно стали более спорадическими и в конечном итоге прекратились совсем. Всякий раз, когда отец Хорриган спрашивал Сандру о Мишель, она отвечала, что у ее дочери все хорошо.