Арктур полетел в то место, где никто не помешает ему сделать первый шаг к началу своего грандиозного эксперимента. В его голове клубился вихрь разных мыслей, и каждая терзала его душу. Удастся ли передать ей часть великой силы? Как Гардос отреагирует на это? Правильно ли он поступал по отношению к своему другу, скрыв это от него? Будет ли для Гардоса это предательством?.. Ведь передать высшую силу существу, являющемуся наполовину человеком и наполовину энтариатом – очень рискованная затея.

Как Беатрис отреагирует на своего спасителя? Спасителя, который стал для нее сначала убийцей? Хотя, возможно, после она изменит к нему свое отношение…

Прижавшаяся за колонной Триллани удивилась, наблюдая за улетающим Арктуром. Девушка и забыла, как тут оказалась. Сбежавший пленник Арнольд Харрис уже ее не интересовал.

– Ты назвал это отродье энтариатское «милой»?– фыркнула Триллани. – Интересно, что насчет этого скажет папочка? – Триллани тут же побежала в ту сторону, где скрылся Арктур.

Она не даст ему возродить Беатрис.

Она не позволит ему предать своего отца.

***

Путь привел Сару и остальных к новому коридору, и его интерьер удивил всех, даже Сару. Идеальные белоснежные чистые стены. Выложенные плиткой потолок и пол. Яркий неприятный холодный свет шел от прямоугольных люминесцентных ламп.

– Это что, лаборатория? – спросила Сара.

Коридор дрогнул. Лампы замерцали. Одна с хлопком лопнула и рухнула на пол. Из одной комнаты толпой выбежали маленькие человечки в халатах, крича в панике и разбегаясь по сторонам.

Нефрит осторожно заглянул в комнату, а потом воскликнул:

– Галактион, Сара, Арнольд! Тут Роберт и Милослава! Они без сознания!

Нефрит и Галактион забежали внутрь. Арнольд, боязливо оглядевшись, поспешил за ними. Сара в недоумении проводила ребят:

– Вы чего? А как же Беатрис?

Девушка зашла в комнату и ахнула.

На двух креслах лежали спящие черноволосый парень крупного телосложения и маленькая тоненькая светленькая девочка лет четырнадцати с виду. Парочка лаборантов пронеслась в испуге мимо застывшей фигуры Сары, а графиня Элизабет, увидев нежелательных гостей, яростно зашипела:

– Как вы посмели сюда проникнуть?!

Сару затопила ярость, когда она увидела эту мерзавку и услышала ее гадкий голос. Девушку переполняла безумной силой ярость к Элизабет. Гнусная женщина, подлизывающаяся к Гардосу, и отобравшая у нее Арктура. Так он был не против! Они изменяли ей, и Сара узнала об этом от Лилиат, когда та потешалась и издевалась над сестрой, называя ее дурой. Но больше всего Сара ненавидела Элизабет за то, какие беды она обрушила на родной мир Нефрита.

Элизабет схватила нож и приготовилась вонзить его в горло Нефрита, но парень треснул женщине по голове металлическим подносом. Элизабет рухнула на пол, пронзительно ойкнув, и ударилась затылком по острому углу тумбы.

– Нельзя бить женщин, Нефрит. – свирепо прошептал Галактион, подходя к Элизабет. – но эту сволочь не грех прикончить прямо сейчас.

Нефрит поднял упавший с пола нож.

– Ты разрушила наши миры, убила наши семьи, и теперь ты ответишь за это.

Элизабет округлила глаза, но ядовито улыбнулась. Сара осторожно подходила ближе и увидела, что карие глаза женщины тут же позолотели, а круглые зрачки по кошачьи растянулись.

– Ты, сладкий Нефрит, не знаешь, что такое регенерация?

Галактион присел и схватил женщину за горло. Нефрит собрался вонзить нож ей в грудь.

– Прекращайте! – воскликнула Сара и сжала Нефриту руку. – Надо найти Беатрис…

– Беатрис? – проговорила Элизабет. Сара подняла на нее взгляд. Элизабет шептала с восторгом: – зачем тебе, тупица, это отродье энтариатское?