Если до этого момента Харви чувствовала себя всегда несчастной и недостойной хорошего, но все же со светлой надеждой внутри, то сейчас ощутила, в дополнение к вернувшимся чувствам, ярость. Ярость и злость за то, что ее обманули в ее радостных ожиданиях. За то, что она сама такая глупая, верила этим людям и не теряла эту веру, несмотря ни на что. За то, что ее опять ставят в такое мерзкое и низкое положение, делая соучастником всех свершаемых преступлений. Когда говорят, что за все грехи поплатятся потомки, не обманывают. За каждый неверный шаг, за каждый дурной поступок расплачивается твой ребенок, который, пусть и вопреки собственной воле, настолько связан со своими родителями, что словно повозка должен биться о камни совести и попадать в ямы стыда, так виртуозно обскакиваемые тянущей повозку лошадью-родителем.

Харви мучительно хотелось с кем-нибудь обсудить все то, что на нее свалилось. Спросить совета и пролить слезы вместе с близким человеком, произносящим слова утешения на ухо. Но правда была настолько жуткой и грязной, что Харви не могла заставить кого-либо стать свидетелем и таким образом соучастником этой безумной оргии. Тем более Харви не была в силах обратиться с таким к близким, ей казалось, что, наоборот, следует защищать их от столь страшной истины и попытаться вести эту войну в одиночку. А кроме того, что если они и так уже знают? Что если они такие же соучастники, как и Харви? При этом они полностью бездействуют, их устраивает вся мерзкая, липкая и воняющая жижа, в которой они проводят каждый свой день, когда именно у них есть возможность на что-то повлиять, что-то изменить. В этом случае искать у них поддержки или утешения вовсе бессмысленно. Одиночество еще глубже утянуло Харви в свои недра.

Не облегчала ситуации совпавшая по времени необходимость поступления в институт, сдача выпускных экзаменов и все те переживания, с которыми сталкивается каждый подросток. Подростковый возраст в современности – это сумерки: светлое время детства уже подошло к концу, а острота, непредсказуемость и свобода взрослой жизни еще не наступили. В итоге ориентиры вроде видны, но размыты, по коже извечно бегают мурашки, все чувства напряжены в ожидании неизвестности, при этом невозможно оторвать глаз от красоты неба, раскрашенного розовыми, голубыми, оранжевыми и синими тонами.

Редко кто из нас способен победить, сражаясь на всех фронтах одновременно. Харви рассудила, что невозможно вечно бороться за других, тем более, что, похоже, она все равно не способна победить. Ведь ее победы в пусть и ключевых сражениях все равно ведут к поражению в войне. Харви подумала о том, что только сама будет бороться за свое будущее, и никто другой. Тем более, что она в глазах всех близких такое ничтожество, на которое не стоит тратить ни времени, ни душевных сил. И тогда Харви впервые решила бороться за саму себя, сконцентрировавшись на поступлении в университет. Она станет юристом и будет отстаивать права, защищать правду.

Все связанное с поступлением в институт и ее будущей профессией, хоть и было изматывающим и заставляло Харви тысячу раз сомневаться в своих силах, доставляло ей столько удовольствия и радости, что становилось подобно наркотику: этот бесконечный поиск новых знаний. Харви приняла решение стать юристом, потому что ей казалось: профессия позволит защитить и себя, и других. Харви с радостью отмечала, что по удивительно складывающимся обстоятельствам родители не сильно препятствовали ее выбору и, более того, оказывали щедрую финансовую поддержку, оплачивая дополнительные занятия при университете. Цель поступления, к которой Харви шла со всем упорством, была спасением, так как отвлекала от болезненных мыслей. И, кроме того, уверенность, увеличивающаяся пропорционально получаемым знаниям и страсти к учебе, давала Харви возможность отдаляться от родителей, заполняя недополученную от них любовь другими страстями. Благо, страсти Харви сводились к созидательным началам, а не разрушительным.