– В помещении душно. Пусть на улице.

Александре подумалось, что на улице несравненно лучше. Но они же в тайге! А где тучи кровососущих? Где комары? Где страшный, пресловутый гнус – мошка?

Ее озарение не укрылось от Фарафы. Он с готовностью спросил:

– Что?

– Федор Осипович, а почему я не вижу комаров и мошки? В чем дело? Я как-то не обращала внимания…

Все офицеры заулыбались. Фарафа кашлянул:

– Мы избавлены от этого ужаса. Специальные реагенты…

Александра продолжала удивленно молчать.

Фарафа объяснил коротко:

– Военные технологии.

– А-а, – дошло до Александры. И тут же она снова взяла деловой тон: – Тем лучше. На улице так на улице. Вы будете друг у друга на виду, и, надеюсь, никого больше не убьют. Майор Вепрев, вы, как лицо, не имеющее отношения к делу, проследите, чтобы никто из офицеров не отлучался. Я буду вызывать по одному человеку в канцелярию и снимать показания. А вы, Федор Осипович, – обернулась Александра к начальнику базы, – поможете провести осмотр склада с боеприпасами следователю Загину… Да, пусть уберут трупы пилотов в ледник. Все.

– Разойтись, – приказал Фарафа. – Степушкин и Пастухов, перенесите пилотов в ледник.

Офицеры с ворчаниьм разбили строй и направились в беседку, устроенную напротив канцелярии между двумя лиственницами. Степушкин и Пастухов подошли к телам пилотов, напряженно глядя на них, ждали, когда Ваня Купчик окончит свои манипуляции. Купчик уже обследовал место преступления и фотографировал убитых.

– Товарищ следователь, – подал голос Бабкин. – А как быть с ужином? Я буду в беседке сидеть, а есть что будем вечером?

Александра вздохнула – естественно, ограничить свободу всем не удастся, да и глупая это затея на военной базе, находящейся в режиме боевого дежурства.

– Хорошо, товарищ капитан. Я с вами с первым побеседую, и можете заниматься хозяйством, – разрешила Александра. Она обратилась к Фарафе: – Товарищ полковник, отойдемте в сторонку.

Отойдя шагов на двадцать, Александра заговорила:

– У меня есть две версии происходящих здесь событий. И одна из них связана с пропавшим вертолетом золотодобытчиков. Подскажите: могли артельщики, наладив отношения с вашими подопечными, договориться захватить и уничтожить базу, чтобы замести следы и уйти с золотом на большую землю?

– Нет, – резко, не скрывая возмущения, мотнул головой Фарафа.

– А теоретически? – Александре не понравилась категорическая уверенность полковника. Она все еще чувствовала, что вертолет с золотом и череда смертей на базе все-таки взаимосвязаны.

– Не знаю, – пожал плечами полковник, но тон его был таков, что становилось понятным значение этого «не знаю».

– Хорошо. Но ведь существует шанс, что вертолет с золотом не потерпел аварию, сбившись с курса в тумане, а был угнан. У людей с вертолета охотничьи ружья. Мог у них зародиться замысел захватить базу, чтобы замести следы?

Фарафа нехотя улыбнулся:

– Вы задали тот же вопрос, но другими словами… Снова повторяю: нет! О базе никто не знает.

Теперь улыбнулась Александра:

– Так ли – никто?

– Никто!

Александра не ожидала, что Фарафа такой твердолобый.

– Из непосвященных, абсолютно никто, – уверенно добавил начальник базы.

– Но представьте, – не сдавалась Александра, – угонщики случайно натыкаются на базу, а все здесь, простите, с голыми руками.

Фарафа хмыкнул:

– Вы предлагаете вооружить сотрудников базы?

Александра пожала плечами. Давать в руки подозреваемых стрелковое оружие она не собиралась, но…

– Не обязательно вооружать, но оружие можно сложить где-нибудь рядом, под рукой. На случай ЧП.

– Хорошо. – Фарафа уже, очевидно, устал от общения с Александрой, потому согласился легко. – Я буду с автоматом, Вепрев получит автомат, и… Кого вы отпускаете из «заточения»? Бабкина? Бабкин будет с автоматом… А автоматы других офицеров мы сложим в канцелярии.