– Я не привыкла быть ведомой, – сказала она в губы, после чего повернула его голову и лизнула в щеку.

Закрывая от удовольствия глаза, он обхватил ее бедра руками, приподнял и сразу же резко опустил на себя.

– Разве можно ждать от Нейлы чего-то другого? Девочка моя, я готов тебе уступить, – прорычал ликан, начиная помогать ей двигаться. – Давай же, покажи мне, на что еще ты способна.

Ее руки вцепились в его плечи, впиваясь когтями и приправляя все запахи кровью. А тело заплясало на нем в диком танце, с яростью и страстью, с полным ощущением эйфории и своего положения над ним. Горячее дыхание, запах его возбуждения, их слитые скользкие тела, и каждое движение, как мука удовольствия, как сладкая пытка, которую, казалось, невозможно выдержать. Лия полностью отдалась своим ощущениям, позволяя ему довести себя до края, принимая от него, как в подарок, ошеломительный оргазм, и чувствуя, как он разливается в ней теплом своего удовольствия, врезаясь когтями в ее бедра…

И в этот самый момент Лия схватила кинжал и вонзила его в грудь ликана.

Выгнув спину, он зарычал. А Лия, перекатившись на пол, быстро перекинулась, принимая форму волчицы, и ее сущность, как главную. Стряхнув с шерсти липкие ошметки своей человечьей плоти, она встала в угрожающую стойку и грозно рыкнула.

***

«Вот сучка!» – подумал Эрик о девушке в самом восхищенном смысле этого слова, пока вытаскивал из груди свой же кинжал. Странно, что она его лишь поранила, а не прибила, ведь могла бы. Зажав рану рукой и стискивая зубы от адской боли, он встал на колени и посмотрел на рычащую волчицу. Коричневая шерсть, густая и блестящая, и глаза, цветом горячего шоколада. Красавица! Она стояла в угрожающей стойке, обнажая острый ряд зубов, и грозно скалилась.

– Тише, девочка, разве я сделал тебе что-нибудь плохое?

Эрик был в восторге. Он мог только мечтать о такой достойной сопернице, о такой непокорности. Он смаковал каждый момент, каждую черту ее поведения. Как же она была хороша! Нейла старалась ни в чем ему не уступать, и на это у нее вполне хватало сил. Она бросала вызов и была готова его отвоевывать. Не каждая способна даже на толику того, на что была способна эта самка. Нейла почувствовала в нем Альфу и не подчинилась ему, она просто взяла все в свои руки. О, это непременно было достойно восхищения. И всей этой силе, опыту и ловкости сопутствовала потрясающая красота. И запах! Ее особенный запах, который действовал на него, как самый изысканный возбудитель.

И этот возбудитель сейчас рычал, готовый в любую минуту перейти в нападение. Но Эрик знал, что нужно делать. Он подполз к краю кровати и заглянул в глаза волчицы. Они блестели, отражая отблески искусственного освещения с улицы. Но он заглянул глубже, выпуская наружу своего зверя, но лишь на поверхность, останавливая на грани, за которой наступало его время. И зверь воззвал к волчице, напоминая о том, кто здесь доминант, подавляя ее, заставляя принять его, как своего Альфу. А наклонившись над самой ее мордой, Эрик зарычал в ответ.

Волчица присела, поднимая морду вверх, поворачивая ту набок, но не спуская с него глаз. Ее рычание постепенно прекращалось, она успокаивалась и… подчинялась. Высунув длинный язык, волчица лизнула свой нос. Эрик оторвал от груди руку, на которой уже закрывалась рана, и подсунул ее к этому носу. Шершавый теплый язык тут же защекотал кожу, слизывая кровь.

– Молодец, хорошая девочка.

Сев, Эрик обхватил руками мохнатую морду и почесал за ушами. Он прекрасно знал, как нужно обращаться с самками в любом их обличии. Волчица мотнула головой, пытаясь сбросить его руки, но он лишь сильнее обхватил ее, притягивая к себе и целуя между карих глаз, которые прищурились от такой ласки.