– Ты это, – решительно перебил его военный, – наверное, голоден? Раз бредить начал и словами незнакомыми зачастил? Само собой! Идём ко мне, я тут рядом живу. Поедим, а ты мне заодно и расскажешь: что, как и для чего…

Разговор получился невероятно долгим. И закончился далеко за полночь. Но самое главное – лейтенант Тербон поверил Виктору! Несмотря на свой возраст, закостенелый прагматизм военного, в душе он оставался неисправимым романтиком и всегда мечтал о сказке, которая может воплотиться в жизнь.

– Вот только донести все твои рассказы до короля будет очень сложно. Ведь ты вполне правильно не хочешь увеличивать число людей, о тебе знающих. А иначе не получится: приближённые к трону лично захотят оценить серьёзность твоих сведений…

– Что же теперь делать? – Виктор упал духом. – Ждать, пока вы допроситесь у короля аудиенции? Сами же сказали – бесполезно!

– А мы попробуем подобраться к королю с другой стороны! – Тербон покровительственно улыбнулся и с гордостью стал пояснять: – Моя дочь, хоть мы и из бедного рода, вхожа в королевский дворец. И является одной из фрейлин юной принцессы. И к тому же самой лучшей её подругой. Они даже родились с разницей всего в один день. И недавно справляли совместно своё пятнадцатилетие. Поэтому, мне кажется, надо всё ещё раз пересказать для принцессы.

– Ещё чего?! – расстроился Виктор. – Как сможет ребёнок всё правильно оценить, пересказать, да вдобавок сохранить полную тайну?

– О-о! Ты не знаешь нашей принцессы! Это – пожар! Наводнение! Ураган! Но такой, что его все любят! А пять младших принцесс только её и слушаются.

– Ну, если так… будем пробовать через неё. Ведь других вариантов нет?

За целый день Линкола устала просто невероятно. Едва добравшись до своей комнаты, она рухнула на кровать и замерла в приятном изнеможении. Некоторое время перебирая в уме сегодняшние события и вспоминая, всё ли сделано из намеченного. А потом стала бороться с собственной леностью. Заставляя себя встать и обязательно принять ванну. И обязательно горячую. Пусть это и помешает потом быстро заснуть.

Лишь только Линкола вознамерилась подняться, как в дверь вбежала зарёванная внучка и с порога стала жаловаться;

– Бабушка! Ты себе не представляешь: меня не пустили к отцу! А когда я стала кричать и настаивать, он сам вышел из кабинета и сильно бранился! Даже пообещал меня закрыть в комнате… – Девушка особо продолжительно и жалостливо всхлипнула, – на целую не-де-лю-ю-у!

К моменту последнего рыдания она уже находилась на постели, в бабушкиных объятиях. При этом Линкола ласково гладила девочку по волосам и с улыбкой приговаривала:

– Ай-я-яй! Такая большая девочка, а всё ещё слёзы распускаешь! А ну как подданные тебя такой запомнят и впоследствии назовут Роза Плаксивая?

Слёзы у принцессы тут же высохли, а глаза запылали нешуточным гневом:

– Пусть только попробуют! К тому же они такого не увидят никогда!

– Рада, что только при мне ты позволяешь себе расслабиться! Но что тебя так встревожило, деточка? Что ты решила вломиться в кабинет отца во время важных государственных дел?

– То же самое: важные государственные дела!!! И он бы мог понимать: не стану я его беспокоить по пустякам!

– Ну, раз это так важно, – усмехнулась мать короля Грома, – расскажи мне! А уж меня ты знаешь: если повод того стоит, я твоего отца и среди ночи на ноги подниму!

– Да, тебя я знаю! – уже спокойным и неожиданно деловым голосом произнесла принцесса, доставая из своей сумочки на поясе пачку тонких деревянных табличек. – Поэтому теперь жалею, что сразу не пошла к тебе.

– О! Какие у тебя интересные картинки! – воскликнула Линкола. – Кто их рисовал?