Осмотрев отвесные земляные стены, что высились вокруг нее на три метра к темным небесам, она с горечью понимала, что без рук ей не выбраться самой. Остается ждать своего конца? Вот уж нет! Мечась от стены к стене, Зания лихорадочно соображала. Как ей вернуть свое тело? Как спровоцировать организм на изменение костей и плоти на человеческую? Зря она не поверила Декстеру с самого начала. Не бороться с ним было нужно, а выпытать больше информации о своем наследии. Но что сейчас сетовать и скулить, этим беде не поможешь. Зания попробовала копать в стенах углубления по типу ступеней, однако это затея с самого начала была проигрышная, ведь сейчас тело Зании не способно совершить сей трюк, не с лапами вместо рук и ног, не по отвесной стене в 90 градусов. Черт!

Рыча от бессилия, она снова заметалась по дну своей земляной тюрьмы. Думай же, Зи! Без толку. Ее злость на собственное тело то и дело сменялась животной паникой загнанного зверя и в такие моменты все человеческое в ней растворялось, оставляя лишь волка. Сколько она так металась, бесконтрольно припадая к земле на секундный отдых, чтобы снова топтать взрыхленную когтями землю, Зания не смогла бы с точностью ответить. Для нее время сжалось до мгновения бесконечного ужаса, паники и бессилия. Ночь давила на нее своей плотной тьмой и звуками, что волчий слух увеличивал в разы. Звезды сверкали нестерпимо ярко сквозь густые кроны деревьев. Они манили к себе, поблескивая, будто светлячки, подначивая зверя тоскливо выть. Кто-то шуршал совсем рядом пожухлой листвой. Белки ли, ежи? Может кто-то большой? Мускусный запах указывал на нечто знакомое, как-то похожее отдаленно на деревенский скот. Кабан? Ммм… Заманчивое мясцо… Стоп! Мысли вновь не ее. Волчицы. Она должна выбраться, должна…

Блуждающая рядом животина с треском веток ломанулась прочь, и птицы в вышине застрекотали, взлетая с насиженных мест. Кто-то их спугнул. Кто-то приближался к яме. По ее душу не иначе? Зания с замиранием сердца едва расслышала человеческую речь. Однако энтузиазм быстро иссяк. Говор был незнакомым. Хриплый мужской, принадлежащий минимум двоим. Зания забилась в угол ямы, с опаской взирая на осыпающиеся края, пока не различила отблески фонаря в предрассветной дымке леса. Слов она, как ни силилась, разобрать не смогла. То ли волчий разум ее блокировал, то ли она и правда не знала языка, что абсолютно не радовало, ни в той, ни в другой степени. Тихий рык вырвался из ее глотки, когда свет замаячил у края ее «могилы».

– Знаешь, нам пора двигаться дальше. Если и в этот раз будет пусто – уходим. Местные «зеленые» шибко борзеть начали.

– Не бзди, Петро. Не поймают. Однако в чем-то ты прав. Пора удочки сматывать. Давненько мы так подолгу не засиживались на одном месте.

– Это все ты. Никак остепениться вздумал? Анка что-то зачастила к нашим шатрам…

– Сплюнь, дурак!… Да, курва, видимо, охомутать меня решила. Да только оно мне не надо. Обломится.

– Стой-ка, слышишь?…

Шаги замерли, и кто-то заглянул в новое пристанище Зи. Их лиц она не смогла разглядеть из-за бьющего по ее морде света фонаря. Скрываться больше не было смысла, оставалось только побольше страху нагнать на пришедших. Зания издала грозный рык, которого и сама от себя не ожидала. Но в ответ раздался хриплый смешок.

– Ишь, какая грозная! А глазищи-то какие! Точно плошки горят.

– Удачный улов! Вот теперь можно и в путь.

– Я ж говорил, в этот раз нам повезет. Давай, Яков, угомони нашу красавицу, идти пора.

– Подержи фонарь, да веревку готовь…

Зания заторможено смекнула, что ситуация начала принимать для нее опасный поворот и вновь заметалась по яме. Однако здесь она была как на ладони, и спрятаться было негде. Краем глаза она уловила какой-то предмет в руках одного из мужчин. Как же похожа была вещь на пистолет, с которым Зи не расставалась в прошлом. А сейчас он направлен на нее и уйти с траектории выстрела нельзя. Лязгая клыками, она снова и снова бросалась на стены, слетая обратно на земляной пол и осыпая себе на голову комья глины. Раздался тихий выстрел, и Зания поняла, что оружие, направленное на нее, не огнестрельное. Дротики с транквилизаторами! НЕТ! Она не хочет снова в клетку! Но ее никто не спрашивал.