- Очень вкусно, - сделав глоток, искренне говорю я.

- Рада, - отзывается Рената, а затем, кивает на стул по соседству: - Да вы присядьте.

Я бы ни за что на него не села, если бы она не предложила. Выглядит он, как хорошо сохранившийся антиквариат с причудливой формой деревянных ножек и подлокотников.

Рената с улыбкой поглядывает на меня.

- Интересный мужчина, да? - вдруг произносит она.

- Да, - кивнув, осторожно отвечаю я.

Она оглядывается, поворачивается ко мне и напускает на себя заговорщицкий вид. 

- Елизавета, как я вижу, очень им прониклась, - она снова улыбается. - Хотите я немного расскажу вам о нём? - глаза блестят, выдавая восторг.

- Да, - киваю я. - Я бы послушала. Если это, конечно, не конфиденциальная информация.

Рената серьёзнеет, приподнимает тонкую светлую бровь.

- Разумеется, Валерия. Только то, что находится в открытых источниках.

- Тогда слушайте, - важно и горделиво произносит она. - Поймёте, какой уровень клиентов с нами работает. Вам ведь, наверное, кажется, что у нас такая скромная, невзрачная даже, галерея...

- Нет-нет, что вы! - приложив руку к груди, восклицаю я. - Я так вовсе не думаю.

Едва кофе не расплёскиваю.

Рената изящным жестом тонкой ладони с великолепным белым маникюром останавливает меня:

- Так может показаться. Но только на первый взгляд. Когда мы с моей партнёршей создавали концепцию этой галереи, мы хорошо себе представляли аудиторию клиентов, с которыми хотим работать. У нас уже было некоторое количество необходимых контактов и одобрение нескольких сильных мира сего. Может это звучит и пафосно, но это именно так. Сильных мира сего.

Она делает многозначительную паузу, вглядываясь в мои глаза: должным ли образом внимаю я её рассказу? Похоже, моя заинтересованность её вполне устраивает, и она продолжает:

- Эта галерея существует уже три года. И, я не знаю, в курсе вы или нет, открыта она не для всех. Наша аудитория - не московские снобы от искусства, не вольные художники, каких вы можете иногда наблюдать на Арбате, и тем более не рядовые посетители различных выставок и музеев. Нет. Наша аудитория - состоятельные люди, которые ценят тренды. Люди, которые готовы инвестировать в те предметы искусства, которые по истечении времени практически гарантированно принесут хорошие дивиденды. И мы работаем с целым рядом аукционов, - она многозначительно поднимает вверх указательный палец, - включая такие известные, как Сотбис. Да-да!

- Ничего себе! - искренне изумляюсь я.

Рената, видя мою реакцию, благослонно улыбается мне. Видимо я принадлежу именно к тому типу слушателей, на который она и рассчитывала, когда решила немного посплетчать.

- И вот одна из гарантий того, что мы на этом рынке уже закрепились и закрепились прочно - это в том числе и Владислав Громов, которого вы изволили наблюдать и который сейчас вместе с вашей компаньонкой, или подругой, я уж не знаю, подбирает полотна, ориентируясь на своё чутьё. А чутьё у него, надо отметить, просто шикарное. Вот вам пример. В конце прошлого года он купил одну невзрачную, казалось бы, работу. Художник на тот момент был совершенно неизвестен, за исключением пары статей в малотиражном журнале, о нём вообще ничего не знали. Мы решили попробовать поработать с ним. Выставили два его полотна. За небольшие, конечно, деньги. Если мне не изменяет память, одна работа стоила чуть больше ста тысяч рублей, а вторая и вовсе - шла за копейки - тридцать две тысячи рублей. Владислав сраа-а-а-азу её заприметил. И купил. Да-да. А знаете, сколько сейчас стоит эта картина?

- Сколько? - я настолько заинтригована, что даже про кофе чуть не забыла.