Я на миг запнулась. Магия ковыряния в земле не предел мечтаний. Хотелось, чтобы собственная магия была более волшебной.

Словно прочитав мои мысли, Драгомир объяснил.

– В империи больше ценятся те виды магии, которые могут принести пользу. Дар взаимодействия с землей чрезвычайно редкий и очень полезный. Чем тратить деньги и силы на удобрение почвы, можно заплатить магу, который в короткий срок сделает участок плодородным на долгие годы. Крайне полезный дар для сельскохозяйственных нужд.

– Полезный, конечно, – пробормотала я, – но скучный.

– А какой дар, по-твоему, нескучный?

Драгомир злился, будто я оскорбила лично его, а не систему магии в целом.

– Такой, чтобы как в книжках. Огненные фаерболы, пиу-пиу! Насылать водяной смерч. Повелевать временем – тоже неплохо. А еще всё это верхом на драконе!

– Кому принесет пользу твой смерч? – философски заметил Драгомир. – Управлять временем невозможно, такого вида магии нет. Драконы давно вымерли, факт общеизвестный. Из всего, что ты перечислила, огненные фаерболы близки к реальным возможностям. Хотя, по правде, искры огненных магов с трудом можно назвать фаерболами.

С каждым аргументом я все больше опускала голову. Как же так… Ни тебе фаерболов, ни смерчей, ни драконов. Не удивительно, что большинство населения предпочитали забыть про свой дар и развивать ремесло.

– Мы пришли.

На входе в церковь дверей не было. Две высоченные колонны обрамляли дверной проем. На них сверху в пышном платье сидела местная богиня. Местная для меня, ведь в Дашкенте религии нет. А для Драгомира и других жителей империи богиня Солнцеликая была единственной. Голову покрывала корона из тысячи лучей солнца. По мне, шипастая корона нагоняла жути. Но где моё мнение, и где мнение сотен жителей сверхдержавы.

Пройдя под каменным подолом Солнцеликой, мы зашли внутрь. Драгомир сразу свернул на лестницу, уходящую на самый верх церкви – в помещение с колоколом. Три десятка ступеней – и нас встретил маленький круглый зал, пресветлый от избытка окон и преунылый от недостатка мебели. Здесь не было ничего, кроме голых стен и одного огромного колокола.

Без очереди меня тут же взяли в оборот. Неведомо откуда выскочил монах, пихнул в руки стеклянный шар и повел под огромный колокол. Железная махина опасливо лязгнула, так, что волосы встали дыбом и замерли, не дыша.

– Ты шутишь? – я медленно задрала голову, ужасаясь размерами и опасаясь ненадежности этой металлической конструкции. – А если он свалится?

– Не свалится. Будет громко, но с места не сходи. Стой ровно, не шевелись, – Драгомир подал знак монаху-звонарю, и тот начал звонить.

"Бом!" – прозвучало в ушах.

"Бом!" – завибрировал пол, отдавая вибрацию в ноги и устремляясь ввысь.

"Бим-бом!" – зазвучало тело.

Сердце замерло, внимая звуку огромного колокола. Энергия, пробуждаясь глубоко внутри, полилась по венам. Выше. Проникая в живот, руки, подушечки пальцев. Когда ее стало слишко много, она ринулась в стеклянный шар. Сила лилась, тело слабело. Глаза начали закрываться.

– Достаточно! – крикнул Драгомир звонарю, и колокольный звон пошел на убыль.

Ноги подкосились, но мужчина будто заранее предполагал, что так будет.

– Слышишь меня? – спросил он, поднимая меня на руки.

Я кивнула, мотнув головой совсем в другую сторону. Тело не слушалось.

– Можете отдохнуть в зале, – обратился звонарь к Драгомиру и недоверчиво добавил: – так бывает, если носитель ранее не пользовался даром. Странно, конечно. Девушка, вроде бы, не юная. В любом случае, головокружение вскоре пройдет.

Моргнуть не успела, как мы пролетели лестницу – и вот уже меня кладут на скамью.