– Как, этот заморышь – юнга – ваш сын?! – искренне изумился Даруг.

– Да он мой сын и моя собственность, подавиться мне бочонком рома!

– Но мы думали он вам чужой, вы и ваша команда так жестоко с ним обращаетесь.

– Ничего, пусть привыкает. Молодой. Кости целы, а мясо нарастет. Только так из него может вырасти настоящий джентльмен удачи. Он уже попробовал вкус крови, когда вспорол брюхо тому толстопузому торгашу, – самодовольно прохрипел капитан.

– Тогда продайте его нам, раз он ваша собственность, – предложил Даруг, надеясь на жадность капитана.

– Что можно получить за этого мерзкого таракана? – презрительно выплюнул из себя Рейгонар. А в глазах его отразилась алчность. Он знал, что жрецы богаты и не скупятся, если им что-то нужно.

– Мы дадим хорошую цену.

– Две тысячи золотых пилютов, – ощерил свои хищные клыки пират.

– Это очень много, за эту цену можно купить всю вашу команду с оружием и припасами на целых три месяца, – возразил Масар.

– Это не простой мальчишка. Он мой сын. Он чертовски смышлёный малый. Выносливый и послушный. В ваших хитрых делишках он может оказаться незаменимым.

– Всё равно это слишком высокая цена, – настаивал Масар.

– Да не скупитесь вы. У вас, жрецов, денег много, как рыбы в океане. Товар того стоит, – засмеялся отец мальчика.

– Наши деньги вас не касаются, а цена слишком велика, – торговался Масар. – Только за ваше неукоснительное выполнение договора мы дадим триста пилютов.

– Триста пилютов?! – громогласно расхохотался капитан в лицо жрецу. – Такого слугу вы больше нигде не найдёте. Только из уважения к Архагору полторы тысячи.

Торг был не долгим. Сошлись на тысяче золотых пилютов. Масар снял с пальца перстень с камнем Хората. Он стоил как раз тысячу и передал его продавцу. Редкий камень засиял в грубых пальцах пирата, а его отблески отразились в алчных глазах негодяя.

– Эй, Таракан, – Масар окликнул мальчишку, который чистил камбузную посуду на шканцах, – брось эту работу. Собери свои вещи и жди нас в нашей каюте. Теперь ты служишь Храму.

Мальчишка без слов бросил всё и мигом исчез под полубаком. Через мгновение он выскочил на палубу с маленьким мешком и бегом помчался к кормовой надстройке. Колченогий кок грязно выругался ему вслед, но не остановил, так как знал, что без согласия капитана юнга не посмел бы бросить работу.

Как только Солнце утонуло в океане, чёрный корабль двинулся к берегу. Темнеет в этих широтах очень быстро и есть шанс избежать лишних глаз. А к рассвету они должны быть уже вне видимости берега.

Ночь действительно была черна как дёготь, да ещё и туман опустился на воду. Огня не зажигали. Пираты работали в кромешной тьме. Хоть и отпетые негодяи, но опытные моряки, они действовали безошибочно, ориентируясь только по звукам и на ощупь. Жестокий капитан умело и беспощадно дрессировал свою команду как хищников в цирке. Каждый знал корабль как свои пальцы и по команде бросался именно туда, где и надлежало ему быть.

Смазанные заранее тали почти бесшумно спустили на воду шлюпку. Шестеро гребцов и фоковый боцман быстро заняли свои места. Таракан мгновенно скатился по штормтрапу в шлюпку и занял место на носовой банке. За ним осторожно в шлюпку спустились жрецы и их багаж. Отдали гаки, и шлюпка отвалила от борта. Опытные гребцы гребли быстро и почти беззвучно. Уключины с секретом не скрипели. Пиратам ни к чему было привлекать внимание к своему присутствию в этих водах. Боцман как зверь вслушивался в плеск волн и безошибочно вывел шлюпку к пологому берегу. Когда под форштевнем зашелестела галька, четверо моряков спрыгнули в воду и приняли на руки пассажиров с их вещами. Мальчишка спрыгнул с носа первым и тихо побрёл на берег. В нём уже давно выработался инстинкт скрытности, а теперь ещё и передалось напряжение всех гребцов. Жрецов опустили на твёрдую землю и оставили у ног поклажу. Где-то рядом сопел бывший юнга. Пираты растворились во тьме, будто их и не было, лишь лёгкий плеск выдавал движения в воде. Ни слов прощания, ни рукопожатий, ни добрых пожеланий. Глупо желать удачи убийцам и подонкам. А пиратам в свою очередь было глубоко плевать на двух жрецов и их нового слугу.