Джульетта поднесла лапы к глазам и тихо проговорила:

Пищик слушал Джульетту и хлюпал носом:

– Эта мадам тебя не видела? Ты по ней скучаешь? Плачешь?! Бедные мы, бедные! Нет у нас с тобой никого на свете!

Джульетта прижала Пищика к себе и молчала. Они выглядели несчастными, эти потерявшие своих близких и предоставленные самим себе, собаки. Боксёр Кузьма подошёл к ним поближе и стал их учить быть сильными:

– Ррыы, Джульетта! Рры, Пищик! Перестаньте страдать – вы не имеете права на страдание! Жизнь проста не бывает. Но мы не одни, мы любим друг друга. Поднимите вверх свои мокрые носы и давайте обойдемся без слез!! В мире столько трагедий – наводнения, пожары, войны! Тонут корабли, разбиваются самолёты! Мы живы и у нас есть крыша над головой – наш мост. Пищик, ты простудишься, надень шапочку. Я сейчас добуду что-то очень вкусное и мы устроим пир!

Пира мы с Полей не дождались, потому что вспомнили про бабушку. Она сидела на своей любимой скамейке у самых ворот парка и возилась с газетами. Нам так хотелось рассказать ей о том, что мы видели! И маме с папой мы хотели бы об этом рассказать. Но ни бабушка, ни папа с мамой нам бы не поверили. Да и кто бы нам поверил?

Недалеко от того места, где вчера разговаривали собаки, было футбольное поле. Но игра в футбол нас не привлекала как прежде.

Как-то мы с Полиной шли по аллее туда, где нам было интереснее всего на свете, где мы видели Кузьму и его компанию, где надеялись снова встретиться с Гошей. По дороге нас догнал знакомый парень по имени Фёдор. Он был нападающим в футбольной команде соседнего двора. Фёдор спросил меня:

– Моть! Кто у вас сегодня в воротах? Ты или Полина?

Мне пришлось соврать:

– Я вывихнул ногу, болит нога, придётся нам с Полей возвращаться домой. Предупреди Петра, пусть постоит в воротах вместо меня.

Федя обрадовался:

– Пётр в воротах? Теперь мы с вами сравняемся в счёте!

Я ухмыльнулся и бросил Фёдору на ходу:

– Сравняетесь? А вы попробуйте!

Федор побежал вперед, а мы с Полиной помчались в другую сторону, чтобы поскорее увидеть Джульетту, Пищика и Кузьму.

Собаки сидели на той же неухоженной поляне, запрятанной в глубине парка, за теми же кустами, что и в прошлый раз. Пищик прыгал и кричал:

– Аф-аф-аф! Я знаю! Я знаю кто ты, дядя Кузьма! Ты – герой! Ты спас красавицу Контессу! Ля-ля-ля! Ты спас! Ты спас! Ты – герой!

Джульетта неодобрительно посмотрела на Пищика:

– Пищик, ты что беснуешься? А меня кто спас? А тебя? Эх, ты! Поговори с Кузьмой, он тебе кое-что напомнит. Не вертись. До чего же ты утомительный ребёнок, ни минуты не сидишь на месте. И весь ты в колючках. Где ты их находишь?

Оставив в покое Пищика, Джульетта обратила внимание на Кузьму:

– Кузьма, что ты возишься с этим полезным ископаемым? Ты догрыз свою кость до такого состояния, что ее можно отправлять в музей, такая она чистая. Лучше попробовал бы привести в порядок нашего грязнулю Пищика. Война с его колючками мне здорово надоела. Где-то тут я закопала в землю расчёску, ага, вот она.

Джульетта бросила расческу Кузьме и отошла в сторону. Пищик тут же подбежал к Кузьме и стал к нему приставать:

– Дядя Кузьма, расскажи как ты спас меня и Джульетту! Самый последний раз, пожалуйста!

Кузьма заворчал:

– Рры-рры! Самый последний, самый не последний… Подойди ко мне поближе, я приведу в порядок твою шерсть. У тебя даже ветки приклеились к коже. Садись и не двигайся!

Пищик послушно сел возле Кузьмы и сказал:

– Аф-аф! Я их не просил приклеиваться. Ветки и колючки меня любят! Я придумал! Они меня любят! И тебя все любят, да, дядя Кузьма? Я знаю почему! Потому что ты храбрый, как солдат. Все солдаты храбрые, да? А ты храбрее всех – ты спас меня и Джульетту! Еще один раз, самый-самый последний раз, расскажи мне про это!