– Мне ее ужасно жалко, – произнесла Тэмми, сделав грустное лицо. – Зря они печатают такие истории. – Она подождала, пока Сабина перевернет страницу. – Я хочу сказать – посмотрите на нее. – Она указала расческой на певицу, заснятую в плохо сидящем купальном костюме. – Бедняжка… хотя, наверное, ей следовало бы подумать о том, как немного уменьшить объем бедер.

– Я уверена, ей намного легче от того, что двадцать миллионов таких людей, как вы, жалеют ее, – сказала Руби.

В кухню вошел Брент Редфорт.

– А, Руби, привет, как-то ты совсем по-другому выглядишь.

Сабина подняла взгляд от журнала.

– Да, точно. Интересно почему?

– Может быть, из-за… руки? – предположила Руби.

– Да! – в один голос воскликнули ее родители.

– Это надо отпраздновать! – заявил отец.

– Ты же знаешь, я люблю праздновать, – отозвалась мать Руби, хлопая в ладоши. – Хитч! – позвала она. – Мы празднуем! Вы можете по-быстрому придумать что-нибудь праздничное?

Раздался длинный звонок во входную дверь, потом еще один и еще.

Миссис Дигби открыла дверь – на крыльце, переминаясь с ноги на ногу, стоял Клэнси.

– Эй, малыш, не выпади из шортов!

– Извините! – воскликнул Клэнси и взбежал по лестнице, прыгая через две ступеньки.

Он приехал специально, чтобы взглянуть на руку Руби.

– Она не такая волосатая, как я надеялся, – сказал он, когда Руби предъявила ему освобожденную от гипса руку. – Но определенно волосатее, чем вторая.

Руби закатила глаза:

– Какая у тебя скучная жизнь!

– Эй, Клэнс, – окликнула его Сабина, – почему это ты не готовишься к сегодняшней вечеринке в «Алой Пагоде»? Туда нужно одеться соответствующе, ты же понимаешь.

Лицо Клэнси мгновенно вытянулось.

– Потому что я туда не иду.

– Что? Ты рехнулся? – изумилась Руби. – Нет, правда, ты в своем уме?

– У моего отца в последний момент случился ужин в посольстве, так что я обязан отработать семейную повинность.

Руби сложила руки на груди.

– Послушай, я больше всех зол по этому поводу, – продолжал Клэнси. – Я очень хотел быть в «Алой Пагоде». Ведь там правда покажут костюмы из «Появления Человека-Краба»?

Родители Руби посмотрели на него с недоумением, но Руби кивнула.

– Ты точно не хочешь пойти с нами, Клэнс? – спросила Сабина.

– Хорошо придумано, дорогая, – согласился Брент. – Идем с нами.

– Ну да, идем, олух, – подхватила Руби. – Там будут костюмы из всех фильмов ужасов, которые ты видел, – и из других фильмов тоже, самые настоящие, крутые, а не какие-то самоделки.

Клэнси жалобно усмехнулся.

– Знаю. Я ведь ждал этого не одну неделю. Но вы думаете, мой отец меня отпустит? Ведь там будет посол Санчес, а у нее восемь детей. Восемь!

– И что? – спросила Руби.

– И то, – ответил Клэнси, – что у моего отца всего шесть.

Руби удивленно взглянула на него.

– Это что, предмет для соревнования?

– Именно. Ты знаешь, как трудно женщине добиться успеха на политической арене?

– Ты ломишься в открытую дверь, – напомнила Руби.

– Так вот. По сравнению с послом Санчес мой отец выглядит неубедительно – по крайней мере, он сам так считает. Санчес успешна и в карьере, и в семейной жизни – черт, она даже сама испекла торт для президента во время его визита месяц назад. Она мать-одиночка восьмерых детей и посол, которая угощала тортом президента.

– Звучит замечательно, – согласилась Сабина.

– Значит, твой отец намерен состязаться с ней? – спросил Брент.

– Да он все время с ней состязается, – вздохнул Клэнси. – Он намерен выглядеть хотя бы крутым папочкой, который круто заботится о своих крутых детках, одновременно круто справляясь со своей крутой работой. Поэтому он хочет, чтобы мы все были там.