– Ой, Кайзер, иди… – поморщилась я.

Роб спрыгнул с подоконника и, засунув под мышку тетрадь с конспектами по истории, направился в сторону кабинета. Шел не спеша, насвистывая какую-то мелодию, которая, разумеется, потом на весь день засела в моей голове.

Сегодня я впервые слышала, как Роберт искренне смеется. Надо же, оказывается, Кайзер может быть не только безразличным язвительным индюком.

Спустя пару недель моего молчания лед тронулся. Вечером я обнаружила в комнате большую коробку с макетом корабля-парусника. Такой стоит целое состояние. Я приблизилась к кровати и, опустившись перед неожиданным презентом на колени, долгое время смотрела на него. С ума сойти! Я давно мечтала о таком… А самое главное – его оставила здесь мама.

Впервые мы так долго были в ссоре. И впервые мать признала свою вину первой. Я встала и вышла из комнаты. Родительница, как обычно, сидела за столом. Ссутулившись, что-то увлеченно печатая. Время от времени прерывалась на кофе. Моя мама пьет его слишком много по вечерам.

Я некоторое время наблюдала за ней в дверную щель, а затем решилась заглянуть в комнату.

– Спасибо, – выдавила я.

Мама резко подняла голову от ноутбука и посмотрела на меня.

– Пожалуйста, – слабо улыбнулась она.

Я почему-то утвердительно кивнула и, развернувшись, поспешила в свою спальню. Конечно, не самый содержательный разговор между матерью и дочерью. Но два простых слова принесли нам обеим огромное облегчение. И этого пока достаточно.

Любимая кленовая аллея на набережной, сбросив уставшую листву, стала совсем голой. И мне зябко. Отец по-прежнему звонит очень редко. Фил тоже терзает непонятным поведением… Не могу разобраться, как он ко мне относится. Только смирюсь с его равнодушием в гимназии и тесной дружбой с Витой, как вечером он снова напоминает о себе в личных сообщениях…

Один Роб стабилен. Мастерски продолжает выводить из себя.

Я тут забываю написать… Не без помощи тети Маши уговорила маму помочь тем людям, к которым, по милости Роберта, попала первого сентября на «секретное собрание». Если честно, не ожидала, что родительница согласится на бескорыстный поступок. Какой приятный сюрприз! Решила особо не распространяться в школе по поводу всего этого, но когда учитель музыки, Борислав Венедиктович, при одноклассниках поблагодарил меня за оказанную помощь, новость сразу же облетела гимназию.

– Дашка, это тебе поможет в предвыборной кампании, – сказала за обедом Карина.

– Какая еще предвыборная кампания? – переспросила я.

– Ты со своей любовью к Кайзеру вообще в школьной жизни не участвуешь? – изумилась Викуля.

Ха! Целое утро мы с одноклассником только и делали, что спорили. Я показала Роберту сценарий будущего осеннего бала, а он, разумеется, его раскритиковал и высмеял.

– Ага, любовь у нас такая, ничего вокруг не замечаю, – фыркнула я, вспомнив, как иногда руки чешутся придушить Роба. – Что там с выборами?

– А у нас нововведение, – усмехнулась Карина. – После новогодних каникул начнется самое интересное… В этом учебном году для того, чтобы претендовать на титул, нужно устроить бурную деятельность. Агитация, предвыборная программа, пламенные речи…

– Глупости какие! – заявила я. – Кому это надо? Народ просто в мае бросит в ящик бюллетени.

– Ничего подобного! – покачала головой Карина. – Знаю пару девчонок из параллельного класса, которые всерьез готовы вступить в борьбу.

Я негромко рассмеялась.

– Ну-ну! Посмотрим.

– Я свою кандидатуру точно снимаю! – продолжила Карина, подняв руки вверх, словно готовая сдаться. – Ясно же, что победят Дашка с Робом.