Но сейчас эта боль почти приятна.

"Я что, наказываю себя?" – внезапно поразился Тони, морщась и снова поднимаясь прямо навстречу кулаку родственника. – "Похоже, очень похоже на то – вот прямо сейчас!"

Родственник постепенно превращал лицо Тони в противное месиво. Кровь попала на волосы.

Но! Если исцелиться сразу после драки, кровь остаётся на коже, но ран и ссадин уже не будет. Даймонд не смог не врезать в то же место, что и герцог утром. И, благодаря своевременному исцелению, часть следов, оставленных гневливым дедушкой, ушла сразу и навсегда.

– Ах ты хитрый, мелкий… – почти пролаял Даймонд, приводя себя в порядок и заглядывая в самый большой кусок разбитого теперь зеркала, застрявший между туалетным столиком и стеной, и потому не упавший на пол, подобно другим. – Ты меня использовал.

– Как девку, – удовлетворённо ответил Тони, аккуратно поднимая один из осколков и оглядывая своё лицо. Он всё ещё полулежал там, куда его свалил финальный удар Даймонда. Всё-таки сын ясновидящего – древнейший. Опытный, сильный, со скрытыми талантами и не чуждый магии крылатых. Даром, что Красивейший мужчина в империи. Умный. Но почему-то всё время ведётся на подначки Тони. Наверное, даёт повод попытаться отомстить за ослепление Чайны Циан. Но теперь Чет… отошла в прошлое…

– Не боишься, что изобью теперь серьёзнее? – поинтересовался Даймонд, стряхивая с кулаков свернувшуюся кровь, на глазах обращающуюся серебряным песком.

– У тебя сейчас нет подходящего настроения. Ты уже размялся и хочешь вернуться в свою лабораторию.

– Верно, – не глядя согласился сын предка, стряхнул блестящую пыль с плеча и ушёл.

Тони осторожно приподнялся и сел, прислонившись к стене спиной. Оглядел следы борьбы с одним из старших Сильверстоунов.

Ближайший столбик кровати словно срезан, письменный стол в углу и кресло у камина испорчены, пара стульев – в щепу, зеркало – в осколки. Порошки Чайны Циан свалились на пол и частью рассыпались. Драки Сильверстоунов между собой означают если не ремонт стен дома и его отделки, то смену мебели и стёкол – наверняка. Тони знал это, нарываясь на драку с Даймондом.

За тем столом работала Чет. То кресло тоже любила она. В зеркало часто смотрелась, когда зрение вернулось. Кровать эту любила не меньше.

Прощай.

– Итак, у Тони есть сын, – начал семейное собрание Сильвертон после ужина. – И он утверждает, что этот полукровка, получеловек, получился вполне нормальным.

– Почему мы всё время делаем это после еды? – возмутился Даймонд. – У Мелиссы так начнутся проблемы с желудком.

– Мелисса?

– Я в порядке, – откликнулась тётушка, холодно глядя на Тони. – Врежь ему, папа.

– Да я бы не прочь, – медленно произнёс герцог, – но разве тебе не любопытно услышать о своём внучатом племяннике? Это огромная редкость – нормальный полукрылатый ребёнок.

– Есть такое.

– Тони, ты видел его кровь? Кровь своего сына?

– Да, серебра в ней хватает.

– Это придаёт уверенности, – кивнул-пошутил Сильвертон. – Итак, если мы примем его в семью, как правильно отметил Тони, он станет самой лёгкой добычей для врагов. Потому мы, естественно, объясним ему риск, и он будет вправе отказаться. Оливия знала, на что идёт, выходя за меня, но у неё хватило мужества принять жизнь под угрозой мести перевёртышей. Таким образом, быть членами клана Сильверстоунов могут быть только сильные духом разумные, не зависимо от цвета и состава крови.

Герцог взглянул на Моргану и продолжил:

– Далее, в защите Клервинда от нападений извне нечистокровный потомок Сильверстоуна, – герцог еле заметно кивнул в сторону Сапфира, древнейшего из древнейших известных крылатых, – участвует безусловно. Но только в том случае, если он способен к призыву крыльев и меча. В противном случае, будет допустимо пройти обучение и поступить на службу в тот род иррегулярных войск, который подойдёт ему лучше всего с учётом способностей. Ни один взрослый мужчина клана никогда не сидел, и не будет сидеть в убежище во время нападения извне – это аксиома.